Шарм

Но один раз Хадсон замедляет бег, и я замечаю широкую и глубокую расселину в земле прямо перед нами. Мое сердце стучит, как отбойный молоток, когда он снова наращивает скорость, и я понимаю, что он задумал.

– Что ты… – Я осекаюсь, когда он перемахивает через эту расселину, словно чертова газель.

А затем перескакивает через еще одну пропасть, еще более широкую, чем первая.

Я вскрикиваю – не могу удержаться – и утыкаюсь лицом в его плечо. Есть такие вещи, которые девушке совсем не обязательно видеть, особенно если она куда больше подвержена капризам гравитации, чем Хадсон.

Проходит где-то два часа, когда мы наконец оставляем усеянную валунами местность позади. Мои руки и ноги совсем занемели, но я не жалуюсь, ведь это Хадсон несет меня, а не наоборот. Но я устала, и мне бы не помешала передышка.

Я невольно начинаю гадать, в самом ли деле Хадсон больше не может читать мои мысли, потому что уже через пять минут он наконец останавливается, чтобы передохнуть. Это должно было бы обрадовать меня, но разогнуть ноги после двухчасового пребывания у Хадсона на закорках мне совсем нелегко.

Однако мне все-таки удается это сделать, и с некоторой помощью Хадсона я даже ухитряюсь не упасть на пятую точку, когда мои ноги вновь касаются земли. Но ухитряюсь с большим трудом, и, когда Хадсон поворачивается ко мне, на его лице отражается чувство вины.

– Прости меня. В следующий раз остановимся раньше, чтобы у тебя было время отдохнуть.

– Я больше беспокоюсь не о себе, а о тебе. – Впервые на моей памяти Хадсон взмок. К тому же он выглядит бледнее, чем обычно, его щеки немного посерели, а губы, обыкновенно ярко-красные, приобрели синюшный оттенок, что внушает тревогу. – Как ты?

– В порядке. – Он небрежно пожимает плечами, давая понять, что это пустяки. – Мне просто надо несколько минут передохнуть.

– Отдыхай столько, сколько тебе нужно, – отзываюсь я, опустившись – а вернее, рухнув – на землю.

Деревья, окружающие нас, похожи на те, которые росли возле озера, – можно сказать, что они стоят вверх ногами, метя ветвями землю, – так что получается густая тень, в которой можно спрятаться. И мы стараемся по мере возможности защититься от безжалостного солнца, но я уверена, что скоро оно все равно нас сожжет.

Или же мы погибнем от жажды.

Хотя… возможно, Арнст подумал и об этом. Сев, я берусь за рюкзак и вытаскиваю его из-под головы Хадсона.

– Эй, – ворчит он, – он же мне нужен.

– Ага, в качестве подушки. – Я закатываю глаза: – А я могу найти ему применение получше.

Он начинает протестовать, но, увидев, что я расстегнула рюкзак и копаюсь в нем, перестает жаловаться.

– Ну что, там есть что-то полезное?

– Вообще-то да. – Я кидаю ему одну из шести бутылок воды, сложенных в рюкзак Арнстом, а сама беру другую. – Только не пей все за один раз.

Хадсон только молча отвинчивает крышку и выпивает полбутылки одним долгим глотком.

– А еще есть? – спрашивает он.

– Да, несколько.

В ответ он кивает и допивает воду, затем снова ложится на землю и закрывает глаза.

Я беспокоюсь за него.

Я еще никогда не видела его таким уставшим – у него очень-очень утомленный вид. Правда, справедливости ради стоит заметить, что на протяжении большей части нашего знакомства мы были вместе заперты в комнате, не делая ничего или почти ничего, так что уставать нам было просто не от чего.

Но даже на ферме или после той жестокой схватки с драконом он не казался таким измотанным.

– Эй, – говорю я после нескольких томительных минут, когда он продолжает лежать без движения. – Ты в порядке?

Он открывает один глаз и смотрит на меня с подозрением.

– Да. А что?

– Не знаю. Просто у тебя такой вид…

Он закрывает глаз.

– Будто я пробежал двести миль, неся кого-то на закорках? – Он говорит это таким язвительным тоном, что я могла бы рассердиться, но, по-моему, он делает это нарочно – это отвлекающий маневр, чтобы сбить меня со следа.

Но я на это не поведусь. Только не теперь, когда наше спасение – и наша безопасность – зависят от того, хватит ли ему здоровья и сил, чтобы перевалить через эти горы. Несколько раз Хадсон замедлял свой бег, чтобы сообщить мне, что большую часть пути он направлялся на север, но в конечном итоге повернул на восток, в сторону Адари. Я не знаю, как далеко мы от этого городка, но думаю, мы все еще находимся примерно в тридцати милях к западу и в пятидесяти милях к северу от него – и между нами и ним все еще возвышается скалистый горный хребет.

– Тебе надо попить крови. – Теперь это уже не вопрос, а утверждение.

Он тяжело вздыхает.

– Я в порядке.

– Ничего ты не в порядке – это очевидно. И да, я провела в Кэтмире только пару недель, но за это время я ни разу не видела, чтобы кто-то из тамошних вампиров выглядел так, как ты выглядишь сейчас.

Он торопливо садится.

– Прости, что я недотягиваю до стандарта, который задал твой драгоценный Джексон.

– Я вовсе не это имела в виду, и ты это знаешь. Я просто беспокоюсь за тебя…

– А ты не беспокойся. – Он встает на ноги – и что? Я что, должна сделать вид, будто не вижу, как он шатается? – Я справлюсь.