Шарон Крич. Отличный шанс

Потом я посмотрела вверх, как, наверное, это делал второй пленник. Впереди возвышались кроны пальм, растущих вдоль тропы, голубое небо с клубами белых облаков и холмы, волнами опускающиеся к голубому озеру. На одном берегу расположилась Швейцария, а на другом - Италия.

Горы занимали большую часть местности вокруг озера, из них две самые высокие находились на противоположных сторонах. На вершине горы Сан-Сальваторе мигал красный огонек, а остроконечный пик горы Бре со всех сторон окружала горная гряда, и поэтому казалось, что он стоял на дне чаши с низкими краями. По словам Гутри, верхушка Бре будет покрыта снегом уже к октябрю.

Разве не странно, что я, стоя в Швейцарии, могла видеть Италию, и разве не странно, что пальмы могли расти там, где есть снег? И разве не странно, что среди этих пальм стояла я?

Если я закрою глаза, то, может быть, почувствую, что снова нахожусь в Нью-Мексико. Здесь пахло не так, как в Нью-Мексико, воздух был совсем другой. И все же если я закрою глаза и не буду открывать долго-долго, то, может быть, все вокруг меня превратится в Нью-Мексико. Тогда я смогла бы смотреть из окна нашего дома и видеть своих маму и папу, Стеллу и ее малыша. Хотя, если бы они увидели меня, то, возможно, рассердились бы из-за того, что я вернулась.

Когда мне на голову упала хурма, прервав мои размышления, я прикрикнула на нее, и на крону дерева надо мной, и на осу, с жужжанием усевшуюся мне на волосы. “Эй!” Ящерица с целеустремленным видом карабкалась вверх по стене. У нее была своя миссия. Могла она видеть небо? А у меня была миссия? Если бы я сидела в тюрьме и выглянула в окно, что бы я увидела - грязь или небо?

Я не находила ответа на этот вопрос и не понимала, что именно должна была видеть. Мне казалось, что в истории о пленниках, которую рассказал Гутри, не хватает какого-то существенного эпизода.

До начала занятий в школе была еще целая неделя. Гутри сказал, что его багаж вот-вот привезут, и после этого он сразу поедет к друзьям в Милан на все оставшееся время. Гутри будет учиться в этой школе уже второй год. Я думала, что он старше меня, но, как оказалось, ему тоже тринадцать.

- Ты поедешь в Милан один? - спросила я.

- Это совсем близко! Да его, наверно, видно с вершины Сан-Сальваторе. Милано! - воскликнул он, поцеловав кончики своих пальцев и воздев руку к небу.

Этот жест выглядел странно и непонятно, а сам Гутри показался мне каким-то очень взрослым. Я сделала то же самое, и он улыбнулся.

- А как туда добираться? - спросила я.

- Просто садишься на поезд и едешь - presto!* Оглянуться не успеешь, как уже в Милане. Сама попробуй. Хочешь - поехали вместе.

______________

* Быстро (итал.).

Гутри с таким же успехом мог предложить мне собрать вещи и поехать в Африку. Чтобы заблудиться, мне было достаточно и этого маленького кусочка Швейцарии, на который меня забросила судьба.

За неделю, прошедшую со дня нашего прибытия, я изучила местность, прилегающую к дому дяди Макса и тети Сэнди, разбив ее на отдельные участки. В первый же день я исследовала весь школьный кампус. На второй день прошла туда и обратно по улице Виа-Попорино, а сегодня взобралась на холм Коллина-д’Оро до деревни Монтаньола и теперь возвращалась домой окольным путем, по тропинке. Завтра я намеревалась спуститься вниз по склону до церкви Святого Аббондио. Я, как кошка, инстинктивно устанавливала границы зоны своего обитания. Так я поступала всегда и всюду, куда привозили меня родители.

Гутри спросил, где я собираюсь провести время до начала занятий.

- Нигде, - ответила я. - Я вынуждена жить здесь с новым… с моим дядей. - Мне не хотелось говорить, что я живу в доме директора школы.

- Вынуждена жить здесь? - повторил за мной Гутри. - Да я бы правую руку отдал, чтобы жить здесь все время, круглый год.

- А я бы не отдала, - сказала я.

Тогда-то он и рассказал мне историю о двух пленниках.

Когда в тот день я вернулась домой, тетя Сэнди показала мне комнатное растение, подаренное ей соседкой, которое называлось клеома. У него были тонкие бледно-зеленые и белые листья, тянущиеся вверх, и множество ростков - деток, как назвала их тетя Сэнди. С деток свисали маленькие корни, они болтались в воздухе, словно пытались дотянуться до земли. Вот и я такая же, подумалось мне, маленькое растение с корнями, болтающимися в воздухе.

Вечером я стала искать слово “похищенный” в моем новом словаре. Нашлось несколько вариантов, и я выбрала portare via aforza, а потом написала новое объявление.

Тетя Сэнди сказала:

- Мне кажется, то, что ты написала, означает “взять силой”, и больше похоже на команду, словно ты просишь кого-то прийти к нам в дом и похитить тебя. Ты именно это хотела сказать?

Нет, не это. Но мы обе не имели понятия, как переделать “взять силой” во “взята силой”.

Затем я стала искать слово “помогите!”. Но в словаре предлагалось так много вариантов перевода, что в итоге я просто прицелилась карандашом и ткнула в первый попавшийся. “Servitevi!” - написала я на плакате.

Когда пришел дядя Макс пожелать мне спокойной ночи, он посмотрел на мою работу и сказал: