Шато д'Иф и другие повести

Травек ухмыльнулся: «И стану помешанным?»

«Если ты поверишь в то, во что верим мы, скорее всего, ты станешь таким же, как мы»

«Нет, – сказал Травек. – Религии, культы, ритуалы – такого рода разновидности сумасшествия не для меня».

«Как тебе угодно, – холодно отозвалась она. – Но я хотела бы указать на тот факт, что человек, отказывающийся видеть вещи с новой точки зрения, никогда не научится ничему новому».

Травек рассмеялся: «Скорее всего, мне осталось жить не так уж долго. Сомневаюсь, что новые знания мне успеют пригодиться».

«Может быть, ты прав – а может быть и нет».

Травек сказал: «Если ваши познания или верования – как бы вы их ни называли – полезны, почему вы не поделились ими со всей Вселенной?»

«Тому есть свои причины. Прежде всего, мы опасаемся жителей Низин и других… людей-хищников».

Травек заметил – слега обиженным тоном: «Но Армана ты не боишься?»

Она быстро взглянула на него и отвела глаза: «Арман – герой, он – Евангел!»

Травек фыркнул: «Ты слышала, чтó сказал верховный комиссар. Сначала Арман выступал акробатом в цирке, потом основал религиозный культ и убивал старух, а затем сбежал и стал работорговцем. А теперь ты называешь его героем?»

«Иногда, – медленно ответила Мардина, – побуждения человека неправильно понимают, иногда его поступки выставляют в ошибочном свете».

«Я видел еще теплые тела в нашем поселке на Фарисе, – неприязненно обронил Травек. – Я видел, как корабль Армана поднялся с острова и увез шестьсот моих соотечественников. Никоим образом его поступок нельзя выставить в каком-либо свете так, чтобы он казался хуже, чем есть на самом деле».

«Иногда, – запинаясь, сказала Мардина, – немногим приходится страдать, чтобы многие от этого выиграли…»

«Неужели? – поднял брови Травек. – А иногда многим приходится страдать для того, чтобы от этого выиграл один».

Мардина страстно возразила: «Ты когда-нибудь его видел, Травек? Ты когда-нибудь говорил с ним? Ты когда-нибудь заглядывал ему в глаза?»

«Нет, – угрюмо ответил Травек. – Судя по всему, ты его видела, говорила с ним и заглядывала ему в глаза. Судя по всему, ты его очень хорошо знаешь».

«Да, – холодно отозвалась она. – Я ему поклоняюсь».

«Тогда ты не лучше него, – заключил Травек. – Или помешанная, как все оро».

Их отношения стали натянутыми. В кабине установилась прохладная атмосфера взаимного отчуждения замкнутых в себе умов. Шло время. Наконец наступил день, когда ультразвук генераторов опустился на тысячу неуловимых слухом октав, и звездолет проник сквозь пульсирующую границу перехода из гиперпространства в обычный космос.

Впереди пылала гигантская красная звезда, Рамус, а рядом с ней тлела, как уголек, планета Фелл.

Шар планеты увеличивался у них на глазах. Травек мог уже различить очертания континентов и геологических структур, отмеченных в каталоге – коричневатую полосу с персиковым оттенком – Северную Полярную пустыню, обширные малиновые, зеленые и коричневые пятна джунглей, окаймлявшие континент Калуа. На западном побережье раскинулся крупнейший город, Уамальпаи, а сразу за ним выпячивалось плато Аламских Высот.

Травек приземлился, не задерживаясь. Посадочное поле находилось на засушливой, мерцающей в розовых лучах Рамуса равнине в окрестностях Уамальпаи, со стороны, обращенной к болотам. Городские кварталы начинались километрах в пятнадцати, среди пологих холмов, обеспечивавших какую-то защиту от набегов работорговцев.

Держа в руках немногочисленные пожитки, Мардина каждые десять секунд поглядывала в иллюминатор на огромный скальный уступ, отмечавший границу ее родных высот. Травек неожиданно увидел ее в новом свете – полную энтузиазма, идеалистически настроенную девушку, только что вышедшую из подросткового возраста. Он отвернулся, чуть покраснев от стыда, и занялся приготовлением инъекции парабамина-67, позволявшего организму приспособиться к перенасыщенной кислородом атмосфере.

Кто-то постучал в наружный люк корабля. Травек предъявил удостоверение личности представителям короля Дауробанана – приземистым плосколицым людям с прямыми черными волосами, заплетенными в пары косичек. На них были свободно сидящие униформы – переливчатые синие комбинезоны со странными, не выполнявшими очевидной функции нашивками на плечах, напоминавшими огромные стрекозиные крылья. Пограничники делали свое дело молча и быстро, уклоняясь от какого-либо общения. Травек уплатил небольшой портовый сбор, и чиновники удалились.

Набросив на плечи плащ, Травек прицепил поясную сумку к нагрудному ремню и приготовился уйти. Мардина спрыгнула на землю и ждала, пока Травек закрывал люки корабля.

Ветер, поднимавший небольшие пылевые смерчи по всему полю, всколыхнул желтоватые волосы девушки. У нее за спиной, на другом конце поля, Травек увидел черный звездолет с тупым закругленным носом и большим бочкообразным трюмом. Тот же самый черный корабль взлетел с Большого Фариса, нагруженный рабами – корабль Армана.

Мардина заметила, как задрожали и напряглись мышцы Травека, заметила выражение на его лице и взглянула туда, куда смотрел он.