Шатун

Про Гудяя Брех говорил, что тот сгинул в устроенной Драгутином ловушке, но, выходит, ошибся мечник – вывернулся удатный хазар из расставленных даджаном сетей!

Вбежавший служка доложил о прибывшем купце, и Жучин обрадованно махнул рукой: зови. Верига вошел не один, а с хазаром Гудяем. Горазд хазара обнял и одобрительно похлопал по спине. С Веригой ганы тоже были знакомы, случалось обращаться за помощью. И, надо признать, купец меру знал и не требовал большого роста со славянских и скифских вождей.

Ицхак, как гостеприимный хозяин, поднес по гостевой чарке Вериге и Гудяю. Гости слегка замешкались, привечать ли хозяйских щуров, но потом решили от обычаев не отступать и сплеснули немного вина на блистающий пол. Впрочем, несмотря на обилие чужих вещей, уклад в доме Ицхака был вполне славянским, что никого из присутствующих не удивило, ибо Жучин родился и вырос в Хазарии, а его дед и отец служили еще отцу Битюса.

Разговор начали неспешно. Верига подробно обсказал, какие ныне цены на торгах и что слышно в землях радимичских и новгородских. Купец хвалил мед нынешнего сбора и жаловался на дороговизну.

– А куда делись Глузд с Хветом? – спросил Горазд у хазара.

– Уговорила их женка Рада послужить колдуну Хабалу, – пояснил Гудяй. – Мол, колдун Хабал нового бога породил и выращивает, а они, значит, будут его ближниками. Звал меня Хвет с собой, но я пока ума не лишился.

– Никогда не слышал, чтобы простой смертный сам выращивал себе бога, – удивился Горазд.

– Хабал человек непростой, – возразил Гудяй, – ходил он в дальние страны и набрался всякой всячины у тамошних колдунов.

– Говорят, под рукой Хабала уже более тысячи шалопуг, – подтвердил слова хазара купец Верига. – Нашего брата он не трогает, а божьих ближников зорил и в землях кривицких, и в землях новгородских. У многих простолюдинов от его посулов помутилось в голове. Думаю, изведут его ведуны, как изводили всех прочих колдунов.

– А что с богиней Макошью? – напомнил ган Карочей.

– Собственными глазами видели, – понизил голос Верига. – Сошла богиня Макошь на ложе к боярину Драгутину, и то ложе сразу же взялось голубым пламенем.

И еще много чего рассказали купец с хазаром удивленным ганам. Скептически хмыкавший поначалу Ицхак к концу рассказа посмурнел лицом. Не похоже было, что выдумали все это Верига с Гудяем, уж больно складно у них получалось, как у истинных свидетелей из ряда вон выходящего происшествия.

– Интересно, зачем понадобилась эта свадьба божьим ближникам? – задумчиво спросил ган Горазд. – Уж не в каганы ли они прочат новоявленного мужа Макоши?

– Вряд ли, – покачал головой Ицхак. – Свадьба была тайной.

– Где же тайной, если о ней весь свет знает?! – возмутился Карочей.

– Тем не менее боярин Драгутин так и останется тайным мужем богини, и не более того. Каганом ему не быть, этого не допустят ближники других славянских богов.

Верига, пересказав все новости, засобирался восвояси. Купец долго благодарил Ицхака за хлеб-соль и степенно кланялся. Хозяин в долгу не остался и проводил гостя до дверей. Верига, конечно, птица невеликая, но коли в дом зван, то почет ему следует оказать, как того требует обычай. Гудяй тоже распрощался с хозяином и ганами, и на его поклон Жучин ответил поклоном, хотя до дверей провожать не стал.

– Гана Карочея надо послать к Всеволоду, – сказал Горазд, когда дверь за Веригой закрылась.

– А почему меня? – удивился скиф.

– Твоя мать доводится сестрой князю Всеволоду. Негоже дядьку обижать невниманием. Неужто Великий князь укажет на порог сестричаду?

– На порог не укажет, но и доверием не проникнется, – усмехнулся Карочей.

– А ты к дядьке с подходцем, – посоветовал Горазд. – Нудит-де каган Битюс принять новую веру, а у тебя душа не лежит к пришлому богу. Пусть Всеволод поможет тебе разрешить сомнения.

– А как посмотрит на это каган Битюс? – засомневался Карочей. – Мои сегодняшние слова не очень-то ему понравились.

– С каганом я договорюсь, – заверил гана Жучин. – А твои сегодняшние слова нам только на руку. У Всеволода имеются свои соглядатаи в каганавом дворце, и слухи о твоих разногласиях с Битюсом очень скоро достигнут его ушей.

– И что я, по-вашему, должен посоветовать Всеволоду?

– Ничего не советуй, обрати только внимание Великого князя, как ловко орудуют даджаны на его землях.

– Князь Всеволод и сам все знает.

– Одно дело сам знает, а другое, когда все вокруг начинают болтать: ослаб-де Всеволод, в своем доме уже не хозяин. Среди радимичских старейшин у Драгутина немало врагов.

– И первейший из них другой твой дядька, Борислав Сухорукий, – подсказал Жучин. – У Борислава есть свой интерес к Листянину городцу. Для кагана лучше, если городец у излучины перейдет в руки брата Великого князя.

– Задали вы мне задачку, – задумчиво протянул Карочей. – Одному не справиться.

– А мы поблизости будем, – неожиданно для Горазда сказал Жучин.

Ган Горазд уже открыл было рот для возражения, но, перехватив взгляд Жучина, передумал. Главным сейчас было выпихнуть нерешительного Карочея к дядьке Всеволоду в гости, а там видно будет.