Щедрый подарок судьбы

Она насторожилась, провела рукой по лицу, вытирая следы слез, и прислушалась к ощущениям, пытаясь угадать, не обманывается ли вновь, не принимает ли желаемое за истинное. Скорее всего, это ложь. Откинув голову, Джоан вгляделась в глаза Беннейта, увидела в них раскаяние и сочувствие, но было в них и то, что ее испугало, – страсть. Она и представить не могла, что мужчина будет смотреть на нее так, даже любивший ее Альфред никогда не смотрел с таким вожделением.

Беннейт взял ее лицо в ладони, провел большим пальцем по щеке. В едва заметном движении было так много нежности, однако, зазвучав, голос показался ей странным, слишком хриплым, будто нечто царапало изнутри, мешая говорить.

– Скажи, и я уйду, Джо.

– Зачем? – воскликнула она, не подумав.

Беннейт обнял ее и тихо засмеялся, смущая еще больше.

– Зачем? Пожалуй, без всякой причины. Просто попроси меня остаться. Пожалуйста, Джо.

– Останься, Беннейт. Я хочу быть с тобой.

Он застонал, подхватил ее под ягодицы и рывком прижал к себе. И она почувствовала его возбуждение, его твердую плоть. В нем было столько неутоленного желания, что оно сжигало Беннейта изнутри. То, что всего несколько минут назад казалось невозможным, стало единственной целью.

– Джо, я так долго хочу тебя, я не могу больше сдерживаться…

Он будто прочел ее мысли, и теперь это казалось самым важным. Беннейт хочет ее, все остальное не имеет значения. Даже если причина в страхе, одиночестве и минутном помутнении разума. Сейчас он хочет только ее.

– Не сдерживайся, Беннейт.

Она замерла, ожидая, когда он поднимет ее юбки, прижмет к изножью кровати и возьмет прямо там, как делал Альфред в редких случаях, когда их близость случалась не на ложе. Позже он смотрел на нее виновато, а она чувствовала некоторую незавершенность, будто не случилось между ними чего-то главного. Сейчас не время думать об Альфреде, хотя избавиться от мыслей сложно. Вопреки охватившему тело желанию, думы ее были о другом. Беннейт получит то, что хочет, и уйдет, оставив ее вновь страдать в одиночестве.

Джоан подняла глаза, заметив, что руки его замерли. Нет, он не должен сейчас уйти. Она провела ладонью по килту.

– Беннейт, не останавливайся.

– Не спеши. – Волна теплого дыхания прокатилась по щеке и шее, волнуя, и она прижалась к нему. – Позволь мне насладиться каждым прикосновением, почувствовать тебя.

Слова оставляли ощущение важности и необходимости того, о чем он просил. Пальцы скользнули по руке, губы нежно сжали мочку ее уха, потом пробежали по шее, плечу – казалось, будто летний ветерок ласкает нежную кожу. Добравшись до груди, он сжал ее сосок, прикосновение отдалось жаром в лоне, вызвав горячий поток тягучей влаги.

Джоан положила руки ему на плечи, будто собиралась оттолкнуть, но вместо этого крепче прижала к себе, мечтая чувствовать его губы, покрывающие поцелуями все тело. Однако Беннейт не спешил, ладони скользили по спине Джо, осторожно исследуя каждый дюйм. Движения напоминали легкое колебание волн в южной бухте, где под обманчиво спокойной рябью скрывается сила и мощь стихии. Язык его касался тех мест, которые она никогда не считала чувствительными, теперь же сердце заходилось, дыхание учащалось, пальцы впивались в его спину.

– Прекрасная роза «осенний Дамаск», – прошептал Беннейт.

Возбуждение трепещущих тел сливалось, образуя единый поток энергии, требующей освобождения. Каждое прикосновение Беннейта говорило об этом, словно он не желал ничего другого на свете. Внезапно он замер, и лишь горячее дыхание оставалось единственным свидетельством бушующей страсти.

– Я должен сейчас уйти, но не могу. Впрочем, не мне решать. Я обязан спросить тебя, Джо. Решай.

Она не желала взваливать на себя это бремя, лучше бы он сам все решил за них обоих. Но слышать это было приятно, в некоторой степени слова стали подтверждением его уважения. Он не мог предложить большего и оставлял ей право выбора.

– Я хочу, чтобы сегодня ты был со мной, Беннейт. Пожалуйста, останься.