Щепотка магии

Она позвала Чарли, которая прервала чью-то партию в домино, чтобы гордо продемонстрировать дырку на месте передних зубов. Сестры направились к выходу, бросая взгляды на знакомые лица – такие знакомые, что Бетти знала их не хуже собственного. Девочки были почти на пороге, когда Чарли наступила Бетти на плащ, запуталась и упала, врезавшись в стол, за которым одиноко сидел парень с кислой физиономией по имени Фингерти. От толчка его напиток выплеснулся из стакана; Фингерти нахмурился и прорычал что-то недружелюбное.

– Простите! – промямлила Бетти и поспешила наружу.

Сквозняк змеей обвился вокруг щиколоток, когда они с Чарли протискивались к двери, минуя скопившихся внутри посетителей. Наконец они выбрались на холодный вечерний воздух. Воздух свободы! Если, конечно, они за несколько минут успеют на паром. Бетти мысленно приободрила себя, дрожа от восторга не меньше, чем от холода. Трепетала она и от волнения. Флисс была права: снаружи клубился туман. Бетти не ждала его – она заранее сверилась с прогнозом. Но она знала, что топи непредсказуемы, а прогнозы иногда врут.

Чарли бежала впереди, размахивая пустым котелком для конфет. Дыхание вырывалась у нее изо рта белыми облачками. Казалось, холод был ей нипочем. Бетти шагала следом, скользя взглядом по улицам Зеленого Гнездышка. От двери к двери ходило несколько ряженых, и она насчитала пять тыкв со светящимися глазами, выставленных на порог. Но в большинстве домов было темно. Люди не хотели, чтобы их тревожили незнакомцы в масках, – и у них были на то причины. В прошлом году празднование Хэллоуина быстро закончилось, когда зазвонил колокол. Это был сигнал тревоги: звон означал, что за топями зажглись тюремные маяки, возвещая об опасности. Возгласы «Сладость или гадость!» сменились криками: «Заключенные сбежали! Все по домам, запирайте двери!» Сестры помчались в «Потайной карман» и укрылись наверху, прижавшись носами к окну в комнате Бетти. Флисс нервно грызла ногти, Чарли оплакивала недополученные конфеты – а Бетти, взбудораженная, едва не подпрыгивала на месте, втайне надеясь, что беглецов будут ловить еще несколько дней и это хоть как-то разбередит сонный омут Вороньего Камня. Побеги совершались редко, и девочки, выросшие в тени тюрьмы, успели забыть о том, как она близко и какую опасность она в себе таит. Они смотрели на улицу и ждали, но никого не увидели, кроме двух тюремщиков с фонарями. К завтраку шумиха сошла на нет: сестры услышали, что злоумышленников поймали в топях. Бетти, которая временами и сама чувствовала себя пленницей, всегда с интересом слушала истории о побегах. К несчастью, слухи о беглых узниках бабушка использовала как очередной предлог, чтобы не позволять внучкам уходить далеко от дома.

Рывком возвращаясь из прошлого в настоящее, Бетти обернулась и взглянула на «Потайной карман». Флисс как-то раз сравнила его с изможденным гоночным голубем: старая черепица и расхлябанные ставни топорщились, словно взъерошенные перья. Он притулился на краю деревни, будто на насесте, и на его побитых непогодой кирпичных стенах были заметны следы минувших лет. Время настойчиво толкало его локтем в бок, и теперь домик кренился влево, словно выпивоха. Из окон лился янтарный свет; на его фоне вырисовывались движущиеся фигуры – и куриные божки и другие амулеты, развешанные бабушкой на счастье. Снаружи никого не было, никто ни о чем не подозревал.

Вот и славно. Мысль о том, что их приведет домой разгневанная бабушка, была одновременно жуткой и унизительной. Конечно, у бабушки был крутой нрав, но больше всего Бетти боялась последствий. Узнай бабушка, что задумала Бетти, она больше никогда бы не отпустила ее на прогулку с Чарли… и всё, никаких тебе приключений. Шнуры корсета затянулись бы еще сильнее, выдавливая из нее жизнь.

Чарли уже успела постучаться в первый дом, распевая: «Сладость или гадость!» Конфеты посыпались к ней в котелок, и она вприпрыжку вернулась к Бетти, разворачивая липкую ириску из местной кондитерской лавки.

– А ты ничего с собой не взяла? Куда же ты будешь складывать конфеты?

– Я лучше у тебя утащу, – ответила Бетти и запустила руку в котел. Она шарила там, пока не нашла свою любимую вафельную зефирку. Бетти засунула ее в рот, прокусила корочку, чтобы добраться до кремовой сердцевины, и почувствовала, как наружу вырвалось облачко сахарной пудры. Они подошли к старой угловатой церкви, и Бетти взглянула на часы. Семь минут. Виски под маской защипало от пота, и сердце забилось как сумасшедшее. «Нас не должны поймать. Только не сейчас, когда мы уже так близко!» Еще раз взглянув через плечо на трактир, она схватила Чарли за рукав и потянула в переулок возле церкви.

– Иди сюда. У меня для тебя сюрприз.

– Сюрприз? – удивленно спросила Чарли, таращась на нее. – Но ты же сказала бабушке, что мы не выйдем за околицу. Ты сказала…

– Я знаю, что я сказала, – ответила Бетти, подталкивая Чарли перед собой. – Но у нас с тобой будет маленькое приключение, и я хочу, чтобы это осталось нашим секретом. Договорились?