Щепотка соли

— Вы меня даже не знаете, так почему …?Иерихон посмотрел через наши головы, на Три сестры.

— Я знаю вашу сестру, и если говорить коротко, когда все закончилось, это закончились плохо. Но это не имеет никакого отношения к вам, и я сожалею о том, что все это время вел себя как задница. Я рад, что вы с Джексоном и я бы хотел угостить вас ужином за счет заведения.

— В этом не будет необходимости, — ответил я, потому что, серьезно, мой первый ужин с Милли не будет за счет заведения. Я не использовал так своих друзей, и не хотел, чтобы она думала, что я так делаю. Кроме того, было что-то приятное в том, чтобы платить за нее, от этого я чувствовал себя хорошо, как будто заботился о ней … пусть даже это делало меня старомодным.

— Моя сестра? — спросила Милли, все еще продолжая добиваться объяснений Иерихона.

— Она сама должна это рассказать, — сказал Иерихон махнув рукой, и я знал что он не будет больше говорить об этом. Он повернулся и протянул руку по направлению к обеденному залу. — Я приготовил для вас столик, если вы последуете за мной.

Я улыбнулся официантке, когда мы проходили мимо с Милли за руку. Мы шли за Иерихоном через зал ресторана к круглому столику в заднем углу. Я позвонил заранее и сказал Иерихону, что прийду с девушкой. Поскольку он был моим другом и был счастлив, что я наконец двунулся дальше после Джулии, Иерихон обещал романтический вечер.

Я отпустил руку Милли, чтобы мы оба могли сесть друг напротив друга, по разные стороны стола. Но когда она предпочла сесть рядом со мной, я довольно улыбнулся, хотя прикосновение ее бедра к моему может затруднить сосредоточение на еде.

— Kай будет вас обслуживать сегодня вечером, но не стесняйтесь звонить, если вам что-нибудь понадобится, — сказал Иерихон, затем слегка кивнул, прежде чем отправиться на кухню.

— Это было странно, — пробормотала Милли, наблюдая, как Иерихон толкает вращающуюся дверь.

— Да, я никогда не видел, чтобы он так поступал; он обычно очень приятный в общении. Ты не знаешь от чего это?

Милли покачала головой, затем повернулась ко мне.

— Нет, я имею в виду, я думала, что, может быть, ему не нравилось, что мы развиваемся и становимся конкурентами, хотя мы на самом деле не конкуренты, или что он просто сердитый парень.

— Он — нет.

— Странно … И теперь, я умираю, от желания узнать, говорил он о Таше или Дрю, и почему ни одна из них, никогда ничего не рассказывала. Милли снова покачала головой, а затем улыбнулась мне.

— Хватит говорить о них, эту загадку, мы будем разгадывать потом. Как прошла твоя неделя?

— Отлично, дети штудируют Гордость и предубеждение, что всегда приносит интересные дискуссии.

— О, я люблю Гордость и предубеждение, — хмыкнула она, ее лицо приняло то мечтательное выражение, которое всегда возникало, когда женщины думали о Дарси. — А Кайла, как она поживает?

— Приятно, что ты спрашиваешь, — сказал я, задаваясь вопросом, следует ли мне сейчас рассказать ей о поведении Кайлы или дать нам возможность лучше узнать друг друга, прежде чем вмешивать ее в мои родительские проблемы. Я остановился на последнем и просто сказал: — Она всегда любит проводить время со своими бабушками и дедушками.

— Хорошо, — сказала она, поднимая меню и открывая его. — Итак, я никогда здесь не была, но слышала замечательные вещи. Есть ли что-нибудь, что ты порекомендовал бы?

— Ну, они делают средний мартини, ты не ошибешься со стейками и десертом … Я поднес кончики пальцев к губам и поцеловал их. — Они великолепны!

Я заметил, что ее щеки порозовели, и я не мог не быть очарованным, когда узнал, почему.

— Вообще-то, я думала, что мы вернемся ко мне домой на десерт. Я приготовила лимонный крем брюле, который, я надеюсь, тебе понравится.

Сердце забилось у меня в груди, при мысли о том чтобы зайти к ней домой, сначала с восторгом, потом с нервным волнением.

Ожидает ли она большего, чем десерт после обеда? Готовы ли мы к этому? Я?

Я не только никогда не целовал никого, кроме Джулии, я никогда не был с кем-то другим, кроме нее, и прошло уже больше года с тех пор, как мы занимались сексом … как я занимался сексом. Я был немного старомодным и никогда не чувствовал себя более неопытным, чем в тот момент, думая о том, чтобы быть наедине с Милли в ее квартире.

Это же только первое свидание, уверял я себя. Не может быть, чтобы Милли думала о том, чтобы зайти так далеко.

Но когда я посмотрел на ее порозовевшие щеки и то, как ее губы были слегка приоткрыты, когда она наблюдала за моей реакцией, я задался вопросом, не был ли я не только старомодным, но и наивным.

— Это просто десерт, — мягко заверила меня Милли, положив мягкую теплую руку на мое бедро, и то, что она хотела чтобы было обнадеживающим жестом, заставило меня вскочить на месте. Она быстро отдернула руку, словно ее обожгли и пробормотала: — Извини.

Я сразу почувствовал себя виноватым и потянулся к ее руке, положил ее обратно к себе на ногу.