Щит царя Леонида

– Сейчас ты отдашь мне то, что взяла в подземном хранилище, – говорил он медленно, уверенно, – отдашь мне все документы и записи. И немедленно забудешь все, что ты там видела. Ты снова станешь Алиной Воробьевой. Станешь послушной участницей моего эксперимента, самым главным доказательством моей теории. Тебе просто некуда больше деться. Потому что муж твой, хоть и оказался живым, но ненадолго. Вы с ним похоронены в одной могиле, и там и останетесь. Алла Савицкая мертва, и никогда из могилы не восстанет, никто ей не поверит. Ты и сама не поверишь. А теперь я досчитаю до трех, ты придешь в себя и выполнишь все, что я сказал.

Он шагнул вперед, поднял руку театральным жестом и проговорил:

– Раз…

До чего же он все-таки любит театральные эффекты! И сам он выглядит второсортным провинциальным актером! Как я раньше этого не замечала!

– Два…

– Три! – выпалила я, схватила бутылку минералки и приложила его по голове.

Доктор ахнул, глаза его округлились – скорее, от удивления, чем от боли, – и он грохнулся на пол.

– Здорово ты его! – послышался за спиной Катькин голос.

Я обернулась.

Катерина смотрела на меня с восхищением.

– Ты бы лучше молчала! – проговорила я возмущенно. – Это ведь ты следила за мной по его приказу!

Я вспомнила записи доктора, вспомнила, что он оставил рядом со мной своего человека, своего шпиона, – и поняла, кто это был. Не Антонина с ее тремя детьми, не Витька, которого вечно нет дома, не Софья Андреевна, которая в последнее время стала ко мне относиться гораздо лучше, а Катерина. Вот что я ей плохого сделала?

– Ну я… – Она отвела взгляд. – Ты не представляешь, как он меня скрутил… это такой человек…

Она смотрела на доктора Костаки, как кролик смотрит на удава – даже сейчас, когда он лежал на полу без сознания.

– Очнись! – крикнула я. – Злая колдунья повержена! Ее чары разрушены!

– Тебе хорошо говорить… – в голосе ее звучали слезы, – ты ни в чем не виновата… а я… я человека убила, вот. А он, доктор этот, мне помог. Спас меня…

Она подошла к доктору, который валялся на полу в луже воды.

– Я – по жизни актриса, раньше в театре работала и в сериалах снималась. Ну, как-то после премьеры выпили, конечно, мы на банкете. И черт меня попутал за руль сесть. Взяла бы такси, да и всё. А тут еду, вроде ничего не нарушаю, да и машин мало, уж ночь на дворе. Вот откуда он вывернулся? Короче, столкнулись мы, я отрубилась. Очнулась – в клинике, рядом доктор сидит.

– Этот? – Я пнула ногой зашевелившегося Костаки.

– Он самый, – кивнула Катерина. – И говорит, что привезли меня в клинику после аварии, что второй водитель умер на месте, а виновата в аварии я, потому что за руль в нетрезвом виде села и много чего нарушила. И дознаватели уже приходили, но он, доктор, их пока не пускает. А дальше я сама должна решить: либо все пойдет своим путем, и после клиники придется мне под суд идти. Либо же он мне поможет, но зато и я должна ему навстречу пойти. Я говорю, что денег у меня больших нет, а это, он отвечает, не важно. Ему от меня не деньги нужны, а готовность помочь. Ну, я и согласилась. Выписали меня, у полиции претензий не было, дела не заводили, это доктор постарался. И стал он меня использовать на разных работах. Туда пойти, то передать, кое с кем встретиться. Я же актриса, легко могу перевоплощаться. Или вот как с тобой… Велел за тобой присматривать. Ну, я заметила, что ты с этим, который по утрам бегает, снюхалась, ему все сообщала…

– Неужели ты год в этом магазине торчала?

– Да меньше, доктор сказал, что у тебя со временем засада, он внушит – ты поверишь… А меня и гипнотизировать не нужно, сама на все готова, из-за того, что он меня от убийства Резуна отмазал…

– Как ты сказала? Резуна? – встрепенулась я. – Василия Резуна, это ты его насмерть в аварии…

– Ну да… – Катька помотала головой.

– Ошибаешься, подруга, – усмехнулась я, – жив твой Резун. Жив и здоров. И машина его цела, я на ней езжу.

– Что-о? – Катерина смотрела в полном обалдении. – Не может быть!

– Вот смотри, – я вытащила из сумки доверенность, – Резун Василий Васильевич, все честь по чести, я на его машине по этой доверенности езжу…

– Не может быть… Я же…

– Это он тебе мозги пудрил, чтобы ты под его дудку плясала и ни о чем не спрашивала. Работала просто так, да еще его благодарила…

– Ах ты! – Катерина пнула ногой доктора в бок. – Чего только делать не заставлял, под всяких уродов подкладывал! Вот тебе! Вот!

Доктор Костаки стонал и уворачивался. Тут в магазин заглянул Карпов.

– Девочки, что это вы так расшумелись? Катерина, оставь его, сейчас за ним приедут. Там в клинике такие дела творятся, давно пора ею заняться. Сигналы-то поступали, так что теперь поработают там компетентные органы. Ты скажи, что его впервые видишь, он зашел за водой и упал. Сознание потерял.

– Да я завтра из этой богадельни уволюсь!

– Прощевайте, господин доктор! – Я больно схватила Костаки за нос. – Теперь будете зэков в камере гипнотизировать!