Щит веры. Часть 2. Воину-защитнику и гражданскому населению в помощь (ПТСР, боевая психическая травма)

Джудит Герман в своей книге «Травма и исцеление» говорит, что не работает и обвинение себя во всём, то есть попытка уйти от ПТСР через самообвинение, но одновременно не работает и принцип «ты ни в чём не виноват». Люди с ПТСР, которым говорят, что они ни в чём не виноваты, скорее будут видеть в этом попытку обесценить их тяжёлый опыт. Поэтому каждый раз нужно конкретно исследовать, что произошло. Джудит Герман приводит ситуацию, когда один офицер ехал со своими подчинёнными в джипе, а джип подорвался на мине, люди погибли. У этого офицера остались самообвинения в русле того, что это он должен был сидеть за рулём. Это абсурд — офицер не должен сидеть за рулём, но при детальном исследовании ситуации стало понятно, что, когда был получен приказ, у него возникли сомнения, но этими сомнениями он с командованием не поделился. Соответственно, если бы дальше была история покаяния в том, что он струсил или по другим причинам промолчал, покаяние помогло бы ему исцелиться от ПТСР.

Для военнослужащих характерны повторяющиеся сны на тему убийств. Причём даже если встать ночью, например, в туалет, этот сон как будто ставится на паузу, а потом продолжается. Один духовник считает, что это инфернальное воздействие, свидетельство того, что, значит, за человеком что-то осталось. Может быть, он даже исповедовался, но ещё не принёс плоды покаяния, которые проявляются в том, что нужно преодолеть сам разрушительный навык. Один человек изменил жене, исповедовался, исполнил епитимью, но не успокоился — при детальном рассмотрении ситуации оказалось, что он изменял жене из-за того, что жена была очень безэмоциональна, и ему казалось, что она его не любит. Получается, что он изменил из-за собственной гордости, вследствие которой он считал только свои взгляды правильными. Неумение в других людях видеть их положительные качества и являлось тем, что нужно было ему в себе менять, чтобы успокоиться. Например, в данном случае нужно было для начала признать, что жена, хотя и неэмоциональна, но проявляет любовь как может. Соответственно, каждый раз нужно детальное исследование ситуации.

Итак, обобщая то, что было сказано, можно сделать вывод о том, какие возможности выхода из ПТСР у нас есть. Один духовник, отвечая на вопрос, как выйти из психоза[123], заметил, что у монахов, конечно, в монастыре есть хорошая основа для того, чтобы работать над собой. У мирян такой возможности часто нет: они работают, вечером приходят домой, может быть, выпивают таблетку и т. д. Но возможность справиться с психозом, ПТСР и травматическим опытом появляется и у мирян, когда, например, на приходе организуются еженедельные встречи. Имеются в виду не психотерапевтические встречи, не общества анонимных алкоголиков, но совместное общение под руководством опытного духовника, когда обсуждаются вопросы, которые касаются каждого: например, как развиваться, как бороться с гневом, как воспитывать детей. Такие встречи дают очень хорошие результаты. Например, в Православном центре во имя святого праведного Иоанна Кронштадтского[124] реализуется подобная практика, называется она парадигмальным подходом — когда у человека в процессе реабилитации меняется парадигма. Люди с тяжёлым расстройством, от которых отказались психиатры, которые прошли через немыслимые обстоятельства, раз в неделю собираются в этой общине, начинают высказываться, образуется какая-то общая тема, а ведущий этих встреч, монах Иоанн (Адливанкин), в конце подводит какой-то итог. И если представить, что у человека есть триста вопросов, на которые он не знает ответ, то после подобной встречи два-три пункта у него уже закрыты. Когда человек общается с духовником три-четыре года, а если духовника нет, то ходит на такие встречи, он формирует в себе новые навыки, которые помогают исцелиться от последствий ПТСР.

Концепция нашей отечественной психиатрии, в частности, Льва Выготского, гласит: чем дальше программа реабилитации отстаёт от симптома, тем эффективнее реабилитация. Поэтому реабилитацию нельзя строить только вокруг симптомов или причин ПТСР. Если человеку постоянно напоминать о теме войны, мы рискуем углубить проблему. Ведь проблема вернувшихся с фронта заключается в общении с женой, с детьми: тебе сын что-то сказал, ты его ударил, потом ты сам ушёл и напился, или тебе кажется, что все вокруг плохие. В таких ситуациях духовник может с человеком прорабатывать не то, что произошло на войне, а начать последовательно разбирать его общение с женой, с детьми. И постепенно у человека появляется система взглядов, которая позволяет ему воспринимать мир, система смыслов, которая помогает ему переинтерпретировать травматическую доминанту.