Щука с золотыми сережками

Ленька, сдавший рано утром товарищу Терешкину очередной улов насекомых, прибежал домой встревоженный и прежде всего спросил у брата, куда он собирается.

— На прогулку, — сдержанно ответил Саша.

— Знаю я эти прогулки! Вот схватит вас водяной!

— Что с тобой, Леня?

— Опять одни на озеро пойдете? Если уж идти на озеро, так с Терешкиным — он хоть плавать умеет, и у него есть большой нож. Он может этой акуле брюхо распороть. А вы что можете?

— Да мы и не будем ловить водяного. Сегодня мы идем охотиться на щуку-утятницу. Пойдешь с нами?

— А может, это водяной и таскает уток? Рыбак Сит- ков говорил…

— Водяной в залив не пойдет — там мелко, а большие рыбы любят глубокие места…

Саша, приглашая брата на озеро, был уверен, что Леня, напуганный рассказами о водяном, не пойдет. Но мальчишечье любопытство оказалось сильнее страха. И неожиданно для Саши Леня вдруг принял предложение:

— А я все равно пойду! Я этого водяного вот настолько не боюсь! — И он показал полногтя на мизинце, отороченном черной каймой.

— А под ногтями надо чистить! Я вот скажу Дмитрию Николаевичу! — невпопад ответил Саша.

Отговаривать было уже поздно. Леня выбежал из комнаты и через минуту вернулся с лозниковой удочкой, на которой был крючок сантиметров в десять. У какого уважающего себя мальчика нет удочки! А уж величина крючка зависит, в сущности, от силы воображения рыболова.

И вот третий рыбак был во всеоружии.

Саше оставалось только утешать своего товарища:

— Ничего, он будет помогать нам.

— Да, конечно… — с сомнением ответил Петя.

Впрочем, оказалось, что в шесть рук на озере работать и в самом деле лучше.

«Рыбу ловят не снастью, а характером!» — это изречение наши рыболовы запомнили. Больше они не станут поступать так легкомысленно, как вчера. Прежде всего надо произвести тщательную разведку места будущего сражения, а уж потом, в зависимости от обстоятельств, разработать и план сражения.

Лодка, нагруженная ветками для устройства засады, медленно проплывала между птичьими стаями. Леня тихонько греб, Петя правил, а Саша вымерял дно и рисовал карту глубин. Встревоженные гуси и утки, гогоча и крякая, расплывались во все стороны, сталкиваясь между собой, как маленькие кораблики. Иногда гусаки, осмелев, заглядывали в лодку и шипели на непрошенных гостей. Некоторые даже взлетали, пытаясь ударить их клювом. Леня отбивался от гусей ветками.

Светлана то и дело выбегала из домика, расположенного возле птичьего двора, и, приставив ладони к губам, кричала:

— Вам помочь?

— Не надо! — кричал в ответ Саша.

Ребята знали, что Светлана принимает сегодня в инкубаторе новый выводок гусят. Желтенькие пухлые комочки на тонких ножках катились от птичьего двора к берегу, будто уже понимали разноголосый призыв стаи.

Петя осторожно направлял лодку между птицами, а Саша бросал в воду самодельный лот и наносил на свою карту полученные глубины. Техническая подготовка охоты каким-то непонятным образом перешла к нему. Может быть, потому, что Петя, выказав вчера излишнюю горячность, лишил себя права на руководство? Об этом друзья не говорили, однако сегодня Петя во всем советовался с Сашей и беспрекословно ему подчинялся.

Дно везде было ровное. Птицы держались всегда на одном и том же месте. В заливе было множество водорослей и планктона, которыми кормились птицы. Тут же плавали мальки. За ними птицы тоже охотились с удовольствием.

Но метрах в пятнадцати от берега начиналась полоса глубокой воды. Это был обрыв метров в девять глубины, уходивший узкой, извилистой полосой к середине озера. Ширина ямы была не больше четырех-пяти метров. Когда-то тут было русло реки.

Саша вытащил из кармана обыкновенный комнатный термометр, привязал его к грузу лота и опустил за борт. Петя смотрел на эти фокусы с удивлением. Однако когда Саша вытащил термометр и объявил, что вода в яме холоднее на шесть градусов, он понял, что Саша отыскал путь щуки-утятницы. Крупная рыба любит холодную воду, да и глубина этого старого русла могла привлечь хищницу.

Конечно, можно было перегородить канал сетью, но щука могла перескочить через сеть, проползти под нею или обойти ее кругом.

Рыболовы отыскали в озере большую корягу, прибуксировали ее в залив, к бывшему руслу, и укрепили на якоре, то-есть привязали к большому камню и бросили камень на дно. Затем они связали из свежих веток плот и привязали его к коряге. Расчет был простой: если они поставят лодку к плоту, тень ее не станет выделяться. Конечно, сегодня, когда они весь день плавали по заливу, щука вряд ли стоит в этой яме, а если она и появится, ее ис- пугает’изменившаяся обстановка. Ей ведь надо проплыть мимо коряги и тени от плота, чтобы подобраться к стае.

Когда они вернулись к берегу и поставили лодку против места будущей засады, Игнат Перфильевич и Светлана уже стояли на берегу. Председатель похвалил их:

— Сам рыбак, но ц то лучше бы не придумал… Ну берегись, утятница!