щуп

- Я понимаю! Даже чувствую, что днем все будет казаться по другому - прояснеет, что ли. Когда светло, оно всегда веселее. И снов тех же не боишься, храбрость вроде появляется какая-то, спокойствие... Может, от окружающих подзаряжаешься. То есть, когда среди людей. Все ведь живут - и ты живешь. Вместе со всеми. Только это пока на работе. А дома? Да еще ночью? Ведь такое, Лень, начинает приходить в голову, что потом обливаешься! Сколько их всяких шастает по улицам - шарамыжников, ублюдков разных! А у нее сумочка яркая и туфельки новые. Не убежит, если что. Хотя... Снег ведь, какие туфельки, - Саша крякнул. - Видишь? Уже и заговариваться начинаю.

- Ну, и напрасно. Шел бы домой, да димедрольчику для сна принял... - Леонид глядел куда-то вскользь гостя. - Я тебе точно говорю: все это - мнительность и ничего больше. Только доведешь себя до болезни.

- Да разве ж я не знаю? Все знаю и все понимаю, только состояние такое, что ни прилечь, ни книгу почитать. Раньше-то я в это время уже спал, а теперь не могу. Разучился...

Александр придвинулся вплотную.

- До того дошло, что вчера молитвы стал в уме перебирать. А что? Раньше ведь молились - и не глупее нас были!

- Не глупее, оно так...

- Вот видишь! Есть на свете что-то большое и сильное! Есть! И с возрастом это понимаешь. Потому как насмотришься на ситуации и на людишек. Хрена лысого они создали бы что-нибудь путное без посторонней помощи. Только гадить и умеем, отнимать от природы железной лапой... Вот мне и кажется, что попробовать стоит. В смысле, значит, помолиться. Другой-то жизни не будет. И хуже не будет. А так, кто знает, может, и выйдет какая помощь.

- От Бога?

- Ну да! То есть, может, это и не Бог, а разум какой-нибудь космический или вообще что-нибудь непонятное, но мне-то какая разница? Так и так получается, что все под ним ходим.

- Наверное, - Леонид некстати припомнил о своем недавнем визите в церковь. - Ты вот что, Сань... Иди домой и возьми себя в руки. Мужик ты или нет? Снотворное какое-нибудь прими. Главное сейчас - просто заснуть.

Он понимал, что говорит чушь, что случись все иначе и не прячься в эти минуты Ольга в ванной комнатке, совсем иное бы он пел и с иными интонациями.

- Пойду поброжу возле подъезда, - Саша поднялся. - Остыну малость, а может, и дождусь ее. Вдруг прячется где-нибудь поблизости. Она ведь такая...

Леонид мысленно психанул. Захотелось гаркнуть, что вовсе она не такая, что это сам Александр ТАКОЙ - слюнтяй и редкостный рохля, и что не слезы бы ему крокодиловы лить, а призадуматься, отчего и почему так приключилось, что любимая женщина гуляет где-то на стороне. И объяснить, что, чем больше слез, тем меньше сострадания - даже со стороны близкой женщины. Мысленно он все это и выкрикнул. Самым злым голосом. Однако вслух пролепетал совсем другое:

- Все у нее в порядке, Сань. Зря ты так. Ты ведь знаешь ее характер. Надулась и ушла к подружкам. А тебе... Тебе надо просто лечь и выспаться. Завтра встанешь и посмотришь на все иными глазами.

- Ты думаешь?

- Ну конечно!

Он проводил Александра до порога, аккуратно прикрыл за ним дверь. За спиной немедленно прошелестела простыня.

- Да... Любят мужчинки поговорить! И на исконно скупые слезки не слишком-то скупы...

Он резко обернулся.

- Замолчи!

- Что? Будешь отчитывать?

- А ты, похоже, довольна? Мужик родной и законный вот-вот с ума спрыгнет!.. Пойми ты, нельзя так!

- А как? Ты знаешь, как? - укутанная в простыню, Ольга пыталась подпоясаться махровым полотенцем, но она тоже нервничала, с узлом у нее что-то не получалось.

- Помог бы лучше, всезнайка...

Терзаемый двойственным чувством, он шагнул к ней, но в этот миг затрещал телефон. Вздрогнув, Леонид даже вскинул руку, словно от чего-то защищаясь.

- Возьми, возьми, - насмешливо проронила Ольга. - Это наверняка опять он.

Но она ошиблась. Звонил Сергей Максимов. Выслушав его, Леонид торопливо распахнул шкаф и принялся одеваться. На вопросы Ольги отмахнулся. Спохватившись, поймал ее за руку, чмокнул в ладонь.

- Максимов, - догадалась она. - Опять игра в казаки-разбойники?

- Опять... А с Санькой ты бы все-таки что-то придумала. Придумаешь, хорошо?

- А кому тут еще думать? Всегда так и бывает. Все мы за вас решаем и думаем - простые русские бабы...

***

Максимов заметно прихрамывал, однако на хромоту свою не обращал ни малейшего внимания. Слева от него, высунув розовый язык, трусил Петр. Хромающий хозяин, должно быть, вызывал у него недоумение, но, как и положено воспитанному псу, вслух своего недоумения не высказывал.

- Говорю тебе, там все оцеплено. Около десятка трупарей...

- Какого черта тебе понадобилось туда соваться? - Леонид не скрывал раздражения.

- Ну, мало ли... Поглазеть хотел. Сам знаешь, куда тянет махровых преступников.

Они проходили мимо остановки, на которой перетаптывался народ, и Максимов на некоторое время примолк. Минуты через полторы снова заговорил:

- Это не совпадение, Леня, точно тебе говорю. Олежка наш постарался! Гадом буду, он!