щуп

Леонид вне очереди придвинул стакан, налил мутножелтого коньяка. Гнусно было от историй Сергея. Гнусно от спокойствия, с которым делился он своим прошлым. Сам бы Леонид так не сумел. Его бы выворачивало наизнанку. И там, и здесь. Там - от действительности, здесь - от воспоминаний.

Максимов ухмыльнулся.

- Как-то приятеля встретил. Однокашника. Он в стройбате отпахал-отмаялся. Само собой, кирнули малость. Сидели и сравнивали его армию с моей зоной, и выходило, что один к одному. Там деды с сержантами, здесь бакланье с рогами. Комполка - тот же кум. Хочет, погонит дачу себе строить, а захочет, - картошку сажать.

Они сдвинули стаканы. Петр, лежащий на полу, настороженно поднял голову. Взор его одновременно любопытствовал и предостерегал: "Пить - пейте, да не забывайтесь. Опасность - вот она рядом, ходит кругами. Только глухой не услышит..." Глядя на пса, Леонид окончательно решил, что про свои неурядицы рассказывать не будет. Да и что ему было рассказывать? Про балкон, с которого на его глазах сорвалась фигурка самоубийцы? Про человека, которого ударили по голове палкой, в то время, как юный второклашка Леня, стиснув зубки и обморочно бледнея, смотрел и смотрел на истекающего кровью мужчину?.. Подобных страничек в его биографии накопилось немало. Мерзостный пухлый гербарий. Не стоило ворошить прошлого, Про себя он твердо знал, что легче ему не станет.

- Жизнь, Леня, это семнадцать мгновений весны, - продолжал философски изрекать Сергей. - А меж ними - сплошное хождение по мукам.

Лицо его от коньяка разгорелось. Без тени смущения он стянул с себя футболку, оголившись по пояс.

- Температура, - пояснил он. - Жарко, и ничего с этим не могу поделать. Летом до трусов раздеваюсь, а то и вовсе нагишом бегаю. Давно бы радиатор весь к черту выкинул, да подружки ропщут.

Был Серега мускулист и поджар. Правое плечо украшала синюшная наколка: змея, обвившая гибким телом старинный меч. Леонида неожиданно посетило ощущение, что знает он Серегу Максимова уже давным-давно. И к голосу этому привык, и даже к увиденной впервые наколке.

- А Олежа, Лень, себя еще покажет, помяни мое слово. Ты у него гранату часом не видел?

- Какую гранату?

- Настоящую. С колечком. Мне Мишка шепнул, его ординарец. И тоже петрушка забавная! Мишке он вроде как гранату ненароком показал, Симке финку десантную, мне - "Вальтер".

- Может, игрушки?

- Да нет, шпалер я сам в руках держал, обойму выщелкивал.

- Неплохо! Откуда же он их взял?

- Попробуй спроси у него. Не удивлюсь, если он отколет очередной номер. Побежит искать "Вальтер", а вернется с "АКСУ", - Сергей рассмеялся. - Сказка - ложь, да в ней намек... Помнишь про такое?

- Помню, - Леонид подумал о бумажке с реквизитами Клеста и отшвырнул пакостную мысль подальше. Жадно глотнул коньяка.

- Свойский ты парень, Серега. Завидую таким. С людьми, наверное, сходишься быстро.

- Не знаю, как там с людьми, а с бабами - это точно, - Сергей блеснул нержавеющей улыбкой.

- Даже дерутся из-за меня. Я их вот так держу, а все равно вырываются и всю очередь норовят поломать.

- Так сколько же их у тебя?

- Хватает, Лень... По идее не надо бы столько нормальному человеку.

- Тогда зачем заводишь дружбу? Держись от них подальше!

- Легко сказать! Я все ж таки мужик! А тут, как весна, так они все в мини начинают обряжаться. Что откуда берется? Зимой были серенькие, зачуханные, а весной - бац! - и расцветают. Месяцок я бы еще продержался, но ведь так все лето голимое! Мелькают и мелькают перед глазами. Вот и получается - то одной подмигнешь, то с другой заговоришь. И ведь все до одной интересные! Таких и бросать западло.

- Тяжело, должно быть? - посочувствовал Леонид.

- Еще бы! С женским народом ухо востро держать надо!

- А с нами - нет?

- Мы - другое дело! Мы - дети зари, васильки жизни! Хотя... Женщины, конечно, тоже соль земли. Сказать по правде, без них мы бы тут давно все прижмурились, - Максимов, словно бренча по гитарным струнам, провел пальцами по ребрам. - Они, Лень, наш тайный хребет, но знать им об этом нельзя.

- Значит, за соль земли? - Леонид приподнял свой стакан. - Или за васильки жизни?

- За оранжерею! - суммировал Сергей. Пусть все будет. Умнее, один хрен, не придумать...

Это были занятные посиделки. Они не лили пьяных слез, правду мешали с завиральнями и все же умудрились не поссориться. Ругая работу сторожа на заводских, опустевших от тотального воровства складах, Сергей потрясал кулаком.

- Были, Лень, времена! Люди со шпагами ходили, честь не боялись защищать. На царей басни стихотворные писали и, заметь, - подписывались! Это тебе не нынешние аноним-анекдоты!