Щусев

В СССР вообще было немного многократных лауреатов, особенно среди деятелей культуры и искусства. Прокофьев был шестикратным сталинским лауреатом, Шостакович за 11 лет получил пять Сталинских премий… Уже после смерти Сталина, когда премию переименовали в Государственную, всех лауреатов обязали обменять наградные знаки премии, чтобы ничего не осталось ни от имени, ни от образа того, кто эти премии самолично выписывал. Конечно, премию можно переименовать, но разве возможно рассматривать творчество того же Щусева с начала 1930-х годов в отрыве от сталинской эпохи? Оно и было этой эпохой во многом порождено.

Поэтому не будем забывать о том, что каждая такая медаль имела обратную сторону — в любой момент ее носителя могли опустить с небес на землю, обвинив со страниц газет в формализме, идолопоклонстве перед Западом, отрыве от народа и т. д. и т. п. Так было и с перечисленными композиторами, так было и с Щусевым, пережившим немало трудных часов и дней в эпоху, неотъемлемой частью которой он стал.

А Щусев, надо отдать ему должное, пытался вырваться из оков времени, постоянно расширяя диапазон творческой активности и на склоне лет. Работал он очень много. Если взять лишь один месяц его жизни, например, послевоенных лет, когда ему шел уже восьмой десяток, поражаешься, как он всё успевал. Он и руководит комиссией по реконструкции Кунсткамеры в Ленинграде, и участвует в раскопах на древнем новгородском городище, проектирует обсерватории в Крыму, Киеве, а также в Пулкове, создает самые разные проекты: памятника героям на Пулковских высотах, Академии наук Казахстана в Алма-Ате, академических институтов в Москве (машиноведения, механики, органической химии, металлургии и др.), дачных поселков под Звенигородом и в Абрамцеве, памятников Калинину и Толстому и пр. А еще прибавьте непрерывавшуюся работу над оформлением Казанского вокзала, Мавзолея Ленина, проекты восстановления городов, «Комсомольскую-кольцевую» и многое другое.

Конечно, в этой титанической работе ему здорово помогали помощники и соавторы, но своей творческой активностью он мог заткнуть за пояс и более молодых коллег.

Кроме собственно архитектуры Щусев много занимался научной и общественной деятельностью — в 1943 году в солидной компании вместе с Борисом Асафьевым, Виктором Весниным, Робертом Виппером и Игорем Грабарем его избрали действительным членом Академии наук СССР, он был депутатом, заседал во всяких комиссиях и комитетах. Много ездил по стране, часто выезжал за границу.

Когда врачи настоятельно рекомендовали Щусеву пожить месяц-другой в санатории, подлечиться, он, не в силах терпеть безделье, вновь рвался в свою мастерскую, на работу, в Музей архитектуры или в Институт истории искусств, где руководил сектором, в Академию наук, в Архитектурный институт читать лекции (а оратором он был прекрасным, многим памятны его лекции в Политехническом музее) и т. д. и т. п. Иными словами, Алексей Викторович всю свою жизнь работал, будто на износ, прекрасно осознавая это. Обязанностей у него с годами было всё больше, а сил всё меньше.

Такая работоспособность не могла не сказаться на его здоровье. Неудивительно, что к своим семидесяти пяти годам — юбилей был торжественно отпразднован в 1948 году — Щусев собрал не только богатый урожай орденов и премий, но и приобрел букет хронических заболеваний: сердце, диабет, гипертония, астма и т. д. При этом Алексей Викторович, несмотря ни на что, дал себе зарок дожить до восьмидесяти пяти лет.

Физические недуги осложнялись непростой моральной обстановкой в семье. С супругой Марией Викентьевной они отметили золотую свадьбу, дом их был хлебосольным, а обеденный стол большим. Как вспоминал брат зодчего Павел Щусев: «Мария Викентьевна была ему преданной и любящей женой. Стараясь во всем помогать ему, она с первых же дней его архитектурной деятельности взяла на себя обслуживание помощников, которых он, по примеру своих академических учителей, всегда приглашал к завтраку и обеду. Во время частых разъездов Алексея Викторовича она очень терпеливо переносила его долгое отсутствие. Говоря однажды на лекции в Политехническом музее о великих итальянских мастерах, Алексей Викторович рассказывал о том, как разнообразно складывалась их жизнь. Одни из них рождались удачливыми, другим же, наоборот, успех доставался ценой тяжелого труда и глубоких переживаний. Сам Алексей Викторович принадлежал к числу удачливых, преуспевал и в творческой деятельности, и в личной жизни. Прекрасный семьянин, он очень любил своих детей. Встав утром, обычно начинал возиться, петь и играть с детьми, а когда они выросли, следил за их воспитанием». К концу жизни они переехали из Гагаринского переулка на Ленинский проспект, в дом, выстроенный по собственному проекту Щусева (ныне дом 13).