Шехерезада и дракон (СИ)

— Не думаю, что она достаточно поправилась для историй, — вставила Венди.

Но Люси, памятуя, что только благодаря умению рассказывать сказки она так долго остается в живых рядом с драконом, поспешила заверить:

— Я чувствую себя очень хорошо, горло не болит, так что я обязательно буду рассказывать дальше.

Нацу счастливо улыбнулся, демонстрируя белоснежные зубы и небольшие клыки. Но его улыбка выглядела вовсе не угрожающей, а солнечной и теплой.

«Все же он еще сущее дитя, — в который раз подумала Люси. — Да и Венди тоже. Интересно, сколько им лет по драконьим меркам?»

— Если честно, я тоже очень хотела послушать твои истории, — робко призналась Венди. — Нацу уверял, что они очень занимательные. Пусть и не хорошо так говорить, но мне повезло, что ты приболела, иначе Нацу бы еще не скоро пригласил меня в гости. Иногда он — такая жадина.

— Я не жадный! — возмутился Нацу.

— Жадина-говядина. — Венди шутливо показала ему язык. — Ты же, наверняка, собирался запомнить несколько историй, а потом нам их пересказывать, требуя чего-нибудь взамен.

— Тебе бы я рассказывал просто так, — заявил Нацу.

— Попался! — Венди тюкнула его пальчиком по носу.

— Гажил мне все равно должен, — буркнул Нацу, потирая нос. — Он мне в камни проиграл.

Слушая их дружескую болтовню, Люси поражалась, насколько драконы близки к людям в некоторых вещах. Трудно было представить, что это двое могли жечь деревни, разрушать города и есть людей. Хотя Нацу говорил, что он не ест, да и Венди, наверняка, тоже…

Когда в голове всплыло слово «еда», Люси вспомнила о ноге кабана, которую Нацу все еще жарил. И поняла, что же ее все это время подспудно беспокоило.

Запах паленого!

— Нацу, мясо горит!

— Дерьмо!

Нацу потушил пламя и замахал обуглившейся головешкой, в которую превратилась кабанья нога.

— Я же говорил: этот человеческий обычай — дурацкий! Какое хорошее мясо испортили! — сокрушался он.

— Тогда поджарь другой кусок, — мягко предложила Венди.

— У меня рука затекла, — пожаловался Нацу.

— Ничего, мне и ягод хватит, их тут так много, — поспешила вставить Люси.

Нацу уставился на нее жалобным взглядом голодного щенка. Люси с готовностью протянула ему пригоршню голубики, которую уже успела обобрать с куста. Венди с осуждением посмотрела, как он радостно чавкает, цокнула языком, но ничего не сказала. Придвинувшись поближе к Люси, она поинтересовалась, точно ученый:

— Получается, люди действительно не могут есть сырое мясо? Я думала, Нацу привирает.

Люси предпочла не уточнять, что в особо тяжелых ситуациях человек может съесть все, что угодно.

— Да, увы, получится, как у нас говорят «Не в коня корм». Если я съем сырого мяса, у меня заболит живот со всеми вытекающими последствиями…

— Тяжко вам, людям, приходится, — неожиданно посочувствовал Нацу. — Поймал добычу, так еще и мучайся, жарь ее, слюной сходи.

— Зато приготовленное мясо гораздо вкуснее. Вот принесешь мне приправы, соль и котелок, и я приготовлю настоящее человеческое рагу, — пообещала Люси.

Нацу потешно свел глаза к переносице.

— Котелок, соль, кровать… я уже запутался в том, что тебе притащить.

— Я все тебе подробно опишу, — заверила его Люси, вдохновленная тем, что сможет получить нормальные человеческие вещи. — Лететь лучше на рассвете, когда все еще спят, но уже хорошо видно.

— Какая разница? — Нацу вскинул брови. — В темноте же тоже все видно.

— Люди, наверное, не видят в темноте! — Венди хлопнула в ладоши и просияла, будто сделала какое-то необычайное открытие.

— Да люди плохо видят в темноте, — подтвердила Люси.

— Совсем вы бестолковые, — заметил Нацу. — То не можете, этого не можете. Мясо сырое не едите, от малейшего ветерка — заболеваете.

— Но люди умеют много того, чего не могут делать драконы. — Люси не удержалась от того, чтобы не оспорить заявление Нацу. — Ты же сам знаешь из моих историй…

— История! — Нацу аж подпрыгнул. — Давай, рассказывай уже дальше. Что там случилось с Али-Бабой? Он отметелил разбойников? Надрал задницу братцу?

— Али-Баба? — медленно произнесла Венди, будто пробуя незнакомое слово на вкус.

— Это герой истории, которую я начала рассказывать вчера… Или уже позавчера? — Из-за болезни Люси слегка потерялась во времени. — Возможно, мне стоит повторить начало для тебя, Венди?

— Точно! Нацу пока пожарит мяса.

— Не хочу! Рука затекла!

Венди взглянула на него с мягким укором, Нацу надулся, но, тем не менее, подтащил поближе к себе кабанью тушу. Пока Люси пересказывала восторженно слушавшей Венди начало истории про Али-Бабу и сорок разбойников, Нацу успел поджарить кабанью ногу вполне сносно. Хоть мясо кое-где подгорело, а кое-где осталось сырым, Люси, удивляясь самой себе, обглодала ногу до костей. Похоже, она сильно проголодалась за эти дни. Венди и Нацу с умилением смотрели, как она поглощает мясо, и даже не возражали, что на время обеда был прерван рассказ. С точно таким же выражением лица когда-то в детстве подружки Люси, да и наверняка она сама, смотрели, как пьет молоко подобранный на улице котенок.