Шекспир, рассказанный детям

— Я не помню лица ни одной женщины, а из мужчин видела только вас, мой дорогой друг, и моего отца. Каковы лица у других, не знаю. Но поверьте, я не желаю иметь другого спутника в жизни, кроме вас, и не могу представить себе иной образ, который бы я полюбила больше, чем вас. Впрочем, кажется, я говорю с вами

г

с

>

Л

Ёуря

слишком свободно и забываю наставления моего отца.

Тут Просперо снова улыбнулся и покачал головой, как бы желая сказать: «Все идет точь-в-точь, как я этого желал. Моя дочь будет королевой Неаполя».

Фердинанд же продолжал говорить (ведь молодые принцы умеют говорить красноречиво) и в изысканных выражениях сообщил Миранде, что он наследник неаполитанской короны и что Миранда станет его супругой и королевой Неаполя.

V.

C5l>

j

г

— Ах! — воскликнула Миранда.— С моей стороны очень неумно, что я плачу, вместо того чтобы радоваться. А все же отвечу вам, что если вы того желаете — я согласна стать вашей женой.

Чобы помешать Фердинанду выразить свою благодарность, Просперо сделался видимым.

— Не бойся, дитя мое,— сказал он Миранде.— Я слышал все, что вы говорили друг другу, и одобряю вас. А ты, Фердинанд, будешь щедро вознагражден за мое суровое обращение с тобой: я

' отдаю тебе мою дочь. Все неприятности, которым ты подвергся, были лишь испытанием твоей любви, и ты благородно выдержал испытание. Итак, в награду за твою верную любовь прими мою дочь и не удивляйся, что я ценю ее выше всего на свете.

Затем, сообщив, будто у него есть дело, требующее его личного присутствия, Просперо предложил молодым людям посидеть и поболтать вдвоем в ожидании его возвращения. На этот раз Миранда, по-видимому, вовсе не была расположена ослушаться отца.

Оставив влюбленных, Просперо позвал Ариэля, который тотчас же явился. Просперо потребовал у него отчета, что сделано с братом Антонио и с королем Неаполитанским. Ариэль сказал, что он оставил их почти без чувств от страха,— до того они были напуганы всеми проделками Ариэля. Когда они, утомленные ходьбой, захотели есть, перед ними, словно из-под земли, вырос стол, ломившийся под всевозможными яствами. Но едва они собрались приняться за еду, как Ариэль явился в виде прожорливой гарпии с крыльями, и от обильных яств не осталось и следа. Потом, к их

ужасу, гарпия заговорила с ними и напомнила об их жестокости по отношению к Просперо и его дочери, которые были обречены на гибель в море, а в заключение гарпия сказала, что все переживаемые ими теперь ужасы посланы как возмездие за их злодеяния.

Ариэль доложил Просперо, что его вероломный брат и король Неаполитанский раскаиваются в своей жестокости, и он, Ариэль, уверен, что раскаяние их искренно. Затем, как бы желая смягчить сердце своего господина, Ариэль прибавил, что хотя он и дух, но не может не чувствовать сострадания к кающимся людям.

— Так приведи их сюда,— произнес Просперо.— Если ты, дух, жалеешь их, то как же мне, простому смертному, не сжалиться над ними? Приведи же их скорее, мой милый Ариэль.

Вскоре Ариэль возвратился с королем, Антонио и со старым Гонзало. Они следовали за Ариэлем, с изумлением прислушиваясь к дивной музыке, что раздавалась в воздухе и влекла их вперед. Гонзало был тот самый добрый придворный, который снабдил Просперо книгами, одеждой и провизией вопреки приказанию Антонио, стремившегося погубить Просперо и Миранду в морских волнах.

Все трое так обезумели от страха и отчаяния, что не узнали Просперо. Но он сейчас же открылся доброму старому Гонзало, назвав его своим спасителем. Только тогда Антонио и король узнали Просперо, с которым они когда-то так жестоко поступили.

Антонио со слезами на глазах и с искренним раскаянием стал умолять своего брата о проще-

г

л

нии. Король также просил простить его за то, что он помогал Антонио устранить от престола Про-сперо. Просперо простил обоих. После того как они обещали возвратить ему его герцогство, Просперо обратился к королю Неаполитанскому и сказал:

— У меня приготовлен для вас дар.

Потом повел их к своей пещере и раскрыл дверь: в пещере сидели Миранда и Фердинанд, сын короля, которого тот считал погибшим.

Нельзя описать радости отца и сына при этой неожиданной встрече. Ведь оба были уверены, что никогда уж не увидят друг друга.

— О, что за чудо! — воскликнула Миранда.— Какие прекрасные создания! Как прекрасен должен быть свет, где живут такие люди.

Король Неаполитанский тоже пришел в восхищение от красоты и грации Миранды.

— Кто эта девушка? — спросил король.— Она представляется мне богиней. Мне кажется, словно богиня эта разлучила нас и потом соединила вновь.