Шёл по городу волшебник

– Если вы кому-нибудь расскажете обо мне, то меня немедленно отзовут.

– Не понимаю, – сказал Алексей Палыч. – Тебя посылают для контакта и тут же почему-то должны отозвать.

– О, третье солнце! – сказал мальчик, на этот раз не краснея. – До чего же вы надоели мне с этим контактом! Вам обязательно нужно, чтобы к вам прилетели красивые, умные, дружелюбные. Чтобы они были такие, как вы, но знали больше вас. Чтобы вам открыли рецепт бессмертия или секрет гравитации. Вы хотите, чтобы они были похожи на вас и в то же время были не похожи. Вы мечтаете о том, что называете «контактом», и в то же время боитесь этого. Вы посылаете в космос сигналы в поисках разума, а сами ещё толком не знаете, что с этим разумом делать. Знаешь что, Палыч? Попробуй взять ружьё, выйди ночью из дома, закрой глаза, выстрели в небо и жди, пока оттуда свалится горный орёл.

– Что ты этим хочешь сказать? – спросил Алексей Палыч, изумлённый столь горячим выступлением гостя. – У нас не водятся орлы, тем более горные.

– И всё же, – ответил мальчик, – попасть таким образом в орла легче, чем попасть вашими лучами в населённую планету. Да и зачем вам попадать. У вас уже много раз были.

– Как это так? Я, например, ничего не слышал.

– Слышал. Писали в газетах и по радио не раз говорили.

– Ты имеешь в виду летающие тарелки и прочее?

– Летающие тарелки! – мальчик засмеялся. – Это наши ребятишки играют. Глупые ещё, вот и забавляются. Разве за ними уследишь… Нет, у вас были из Центра. Но вы, люди, странные создания: стоит только одному встретить кого-нибудь из наших, вы сразу бежите ко второму, третьему, чтобы удивить его, рассказать. А тогда нас немедленно отзывают. Вот вам никто и не верит. Если бы меня сейчас отозвали, кто бы тебе поверил?

– Тогда зачем тебя послали?

– Не знаю. На твой вопрос не смогли бы ответить даже те, кто меня послал. Нужно что-то про вас узнать. Такое, что не знает у нас никто. И даже неизвестно, что нужно узнать.

– И много вы про нас знаете? – спросил Алексей Палыч.

– Что значит много? – спросил мальчик. – Много ли ты знаешь обо мне?

– По сравнению со вчерашним днём – очень много. По сравнению с тем, что я ещё смогу о тебе узнать, – наверное, очень мало.

– Ты сам ответил на свой вопрос, – сказал мальчик. – Повторяю: мы о вас не знаем чего-то очень важного. Это может оказаться важнее всех ваших изобретений. Для нас они не секрет.

– Н-да… – сказал Алексей Палыч, который на секунду вдруг отвлёкся от этого разговора и взглянул на себя как-то со стороны.

Со стороны выглядело это, наверное, не совсем обычно: взрослый дядя, мужчина, прилично, как говорят, одетый, стоял возле дурацкой загородки, в которой сидел голый ребёнок; на лбу мужчины от напряжения выступила испарина, а ладонь то и дело взъерошивала и без того потрёпанную шевелюру. Ребёнок сидел в позе восточного божества и спокойно рассказывал дяде весёленькую космическую историю.

Алексею Палычу стало даже слегка досадно. Лёгкий укол самолюбия – земного, если так можно сказать, самолюбия – ощутил Алексей Палыч.

– Чего же это вы… – сказал Алексей Палыч. – Я хочу сказать, вот послали тебя в такую даль… да… через весь, так сказать, космос… а пупка тебе не приделали…

Мальчик вздохнул тяжело, по-взрослому.

– Это у нас проблема, – сказал он. – Сколько раз пробовали – не получается, чтоб его четвёртое солнце забрало, этот пупок!

– Ага! – с торжеством сказал Алексей Палыч. – Значит, вы тоже не всё умеете! Интересно бы узнать – почему?

– Почему, почему… Потому что кончается на «у»! – ответил мальчик.

– Господи, ты и это знаешь?!

– Это потому, что я подключился. Я скоро отключусь, и тогда тебе будет легко со мной разговаривать.

– Ну, – заметил Алексей Палыч, – я бы не сказал, что мне так уж и трудно. Я, видишь ли, большую часть жизни только и делаю, что разговариваю с такими, как ты. Правда, они немного постарше. Так что ты можешь не отключаться, если тебе не хочется.

– Не хочется, – откровенно признался мальчик. – Но это необходимо. Всё должно происходить естественно. Ведь у вас нет младенцев, которые знали бы столько, сколько взрослый землянин.

– Гм… – сказал Алексей Палыч. – Возможно, где-то уже и есть. Во всяком случае, имеется точная тенденция. Я хочу сказать: среди подростков встречается нечто похожее.

Мальчик задумался.

– Знаю, – сказал он. – Это называется «бройлер».

– Не совсем так, – мягко сказал Алексей Палыч. – Бройлер – это цыплёнок, который за два месяца становится крупней взрослой курицы. От этого он, правда, не делается умнее её. Нет. У людей это называется «акселерация».

– Так бы и говорил, – сказал мальчик. – Это уже понятно. Но всё же мне придётся отключиться. Ты ведь не отошлёшь меня обратно?

– Даже если б и захотел, то не смог бы, – сказал Алексей Палыч.

– Нет, – вздохнул мальчик, – это проще простого. Я тебе уже говорил: если ты или Боря расскажете кому-нибудь, кто я такой, меня немедленно отзовут. Ты можешь избавиться от меня в любую секунду.

– А тебе самому хотелось бы остаться? – спросил Алексей Палыч.