Шёл разведчик по войне

 Родители его, отец лётчик и мать радистка, были на фронте, а сам он с дедушкой и бабушкой жил недалеко от Летнего сада на набережной в доме с колоннами, в том самом доме из которого Кутузов отправился бить Наполеона. Однокомнатная квартира их на первом этаже с отдельным входом, под второй аркой налево, была интересна тем, что в ней ничего не терялось. От древности пол просел, но не равномерно, а корытом и где что ни урони, обязательно выкатится на середину комнаты всем напоказ. И мебель была при подпорках. Ножки, что у стены стояли на полу, а обращённые к середине комнаты — на рейках, брусочках, колобашках и иных подкладках.

 Борька принёс Олегу игрушки, плюшевого медвежонка и машину, подъёмный кран на резиновом ходу.

 - На, Олежка, играй. Хорошие игрушки, даже не попачкались. В завале под столом лежали, их ещё и клеёнкой закрыло, совсем чистые.

 Олег равнодушно отодвинул машину, медвежонка взял в руки и тут же обратно положил. И непонятно почему захныкал. Тётя Марина попыталась его успокоить.

 - Олежек, Олежек, что с тобой? Успокойся, маленький.

 Но Олег противился, отталкивал руки тёти Марины и от печки не уходил.

 - Олег, частушку хочешь послушать? Сами сочинили, с Серёгой Александровичем, когда окна после вчерашней бомбёжки зафанеривали.

 Плотник изобразил руками будто играет на гармонике и пропел.

 

 Ястребки летят на запад,

 Быстро крутятся винты.

 Товарищ Сталин наступает,

 Скоро Гитлеру кранты!

 

 Присутствовавшие улыбнулись, а Олег отвернулся и заплакал уже в голос.

 - Олежек, что с тобой, что случилось, маленький? — Опять бросилась к нему тётя Марина.

 Олег резко повернулся и с обидой укорил.

 - А вы чего смеётесь, когда война, и мама умерла, и папу убило? Вам смешно, да?!

 Миша впервые услышал его голос. Олег, практически, не говорил, а когда ему что–то требовалось, начинал хныкать, садился на пол или иначе капризничал.

 «Ему же плохо одному, без папы и мамы!» И острая жалость к мальчику прошла сквозь всё тело Миши, и возле грудины от той жалости защемило. У него иногда так бывало, отчего–то становилось пронзительно жалко человека. Из–за этого и драться не любил. Со злости, или как он говорил «с психа», иной раз врежет кому посильней, а потом жалко, и самому больно от этого удара, будто его ударили, и досадно, и почти стыдно.

 «Ну, суки поганые, будет ещё вам! Будет… И за Олега, и за всех остальных. Нас победить решили? Да кто вы такие, чтобы нас победить?! Колбасники! Бурдюки пивные! В крови вашей умоетесь, захлебнётесь в вашей крови! Подонки! Сволочи! Ни один из вас живой отсюда не уйдёт!»

 

 Попросил у тёти Марины ключ от кабинета управдома, позвонил. На той стороне не отвечали. Присел на стул, переждать недолго и снова позвонить. Окинул взглядом кабинет. Стол, стулья, шкафы с папками и амбарными книгами, ближе к окну печка–буржуйка. На столе сероватый лист, судя по формату и проступающим линиям, оборот какого–то бланка, исписан химическим карандашом.

 

 Об»яснительная

 Докладываю для вашего сведения, что заделка пробоины кровли на д. Љ 9 своевременно не закончена, потому что в бригаде некомплект кадров. Кровельщики В. Савкин и А. Толокнов больные и находятся в стационаре. Кроме того, кровельщицы Л. Мансурова и Р. Гобросева до обеда в мастерской куда мной были направлены для обрезки железа б/у в размер, принесли на рабочее место куклу и играли с куклой на верстаке. За что я им сделал замечание. Из замечания они правильных выводов не сделали и ещё хуже сделали, после обеда принесли ещё одну куклу и деревянную куклину кровать и когда я уходил на адрес, играли с куклами и с кроватью, а работали плохо, мало сделали. Прошу принять меры к кровельщицам Гобросевой и Мансуровой и ходатайствовать перед администрацией стационара выхлопотать больным В. Савкину и А. Толокнову усиленную норму лекарства и продовольственного питания, чтобы скорее поправились потому что работы много и работать надо, а некому.

 10/I/43г.

 Бригадир кровельщиков Виктор Серг. Черепанов.

 

 Видел Миша летом в кипятильной этого Виктора Сергеевича Черепанова. Лет ему всего четырнадцать и росту метр с кепкой да и то если на цыпочки встанет, а важный, будто не бригадир кровельщиков, а директор мыловаренного завода. Осмотрел Мишу со всех сторон и говорит.

 - Слышишь, пацан, приходи ко мне на испытательный срок. Если выдержишь, возьму в бригаду на постоянку. После испытательного срока по тарифу получать будешь. На кровлю пока не пойдёшь, опасно там и по возрасту тебе нельзя, будешь в мастерской железо гнуть и в размер резать.

 - Не могу, — отказался Миша.