Шелест Огненных Крыльев

— Она проявляет к тебе неуважение, — процедила я сквозь зубы.

— Франческа просто пытается понять, подходящий ли я для тебя мужчина, — хмыкнул он.

— Это уже мне решать, — отрезала я тоном, не терпящим возражений.

— Леона, думаешь, твоя мама начала догадываться о том, что я не совсем обычный человек? — хмуро полюбопытствовал Феникс.

— Этого не может быть! — воскликнула я.

Я не верила своим же словам. Но об этом Фениксу знать было вовсе не обязательно. В глубине души я знала, что мать уже обо всем догадалась.

Моя мама всегда одобряла любой мой выбор и с понимаем относилась к принятым решениям. Феникс официально стал первым человеком из моего окружения, которого она не приняла таким, какой он есть.

Практически не было сомнений в том, что мама была в курсе тайны происхождения моего возлюбленного.

Это катастрофа!

Глава девятая

Раскрытая тайна

За день до вылета в Италию мама предложила отпраздновать окончание насыщенных лондонских каникул вкусным ужином.

Мама попросила папу и Феникса выйти в магазин и купить продуктов, необходимых для приготовления лазаньи и тирамису.

— Леона, я хочу с тобой поговорить, — серьезным тоном проговорила она, жестом приглашая меня сесть на диван. — Это касается твоих взаимоотношений с Фениксом.

Теперь стало понятно, почему мать отправила Феникса в магазин. Она собиралась говорить о моем молодом человеке и не хотела, чтобы он стал свидетелем нашего разговора.

— Доченька, этот мужчина тебе совершенно не подходит, — прямо сказала она, пристально посмотрев на меня.

Было весьма неожиданно услышать такие слова из уст матери. Удивило то, что она вовсе не стремилась мягко донести свою точку зрения. Мама не церемонилась в высказываниях.

— С чего такие выводы?

— Вы из разных миров.

Я удивленно раскрыла рот, не поверив своим ушам. Пришлось приложить большие усилия и подавить желание трусливо убежать в другую комнату.

— Что ты имеешь в виду? — уточнила я, вскидывая брови.

— Леона, прекрати вести себя как ребенок! — прикрикнула мама, испугав меня громкостью своего голоса. — Ты прекрасно знаешь, что я имею в виду.

— Ничего не понимаю.

Я смотрела куда угодно, но только не в глаза матери. Под ее тяжелым взглядом мне хотелось провалиться под землю.

— Ты правда думала, я не догадаюсь о том, что Феникс нарисован твоей рукой, и он — оживший портрет?

— Это не так, — не сдавалась я.

Мама устало выдохнула и потерла ладонью вспотевший лоб. Она резко встала с дивана и подошла к своей сумке. Медленно достав оттуда помятый листок, она отдала его мне.

Это был портрет Феникса, нарисованный мной в первый день января.

— Где ты его взяла? — заикаясь, спросила я.

— Вчера ночью я зашла в спальню и нашла в твоей тумбочке этот рисунок, — рассказала мама.

— Ты рылась в моих вещах?

— Да, — односложно ответила она.

— Как ты посмела? — возмутилась я.

По моему мнению, подобный поступок считается верхом невежества. Меня жутко раздражало любое вторжение в личное пространство. Я с детства не позволяла кому-либо трогать мои вещи или читать переписки в телефоне.

— Несколько дней назад я начала подозревать, что ты нарисовала Феникса. Вчера самолично убедилась в этом.

— Ты не должна была трогать мои вещи! — повысила я голос.

— Да, не должна была, — еле слышно сказала мама, виновато опустив голову.

Она признавала свою ошибку и не пыталась сделать вид, что поступила правильно. Это радовало.

— Почему ты подумала, что Феникс — это моих рук дело?

— Леона, я помню твой стиль рисования, — напомнила она. — Твой почерк невозможно не узнать.

— Феникс вышел слишком красивым, да? — спросила я поникшим голосом.

— Я таких мужчин видела только на обложках журналов, — усмехнулась мама. — Это тебя и выдало.

— Не предполагала, что ты так быстро поймешь, кто он.

— Ты могла бы выбрать ему имя попроще, но решила назвать его Фениксом.

— Это имя подходит ему, — заключила я. — Между прочим, оно ему понравилось.

Мама на минуту замолчала, раздумывая над чем-то. Она нахмурилась и сжала губы в тонкую линию.

— Леона, почему и зачем ты нарисовала его? — мрачным тоном поинтересовалась мать.

— Причина довольно банальная: мне не хватало общения. Именно поэтому я создала себе потенциального друга.

— Не хватало общения? — повторила она.

— На тот момент у меня была близкая подруга. Кроме нее со мной никто не общался. Но спустя некоторое время она оборвала наши дружеские узы, и я осталась одна. Больше месяца я ни с кем не разговаривала, кроме учителей. Окончательно устав от одиночества, решила нарисовать портрет Феникса.

— Вы сразу с ним подружились?

— Конечно нет, — рассмеявшись, ответила я. — Поначалу он со мной почти не разговаривал. Я каждый раз уговаривала Феникса сходить куда-нибудь вместе: на ярмарку, в парк или музей. Он неохотно, но соглашался.

— Как вы нашли общий язык?

— Мы открылись друг другу и поняли, что нам нравится проводить время в обществе друг друга. Трудно не сблизиться с человеком, с которым живешь в одной квартире больше месяца.

— Ты любишь его? — ломким голосом спросила мама.

— Да.

— Это заметно.

— Правда? — удивилась я.