Шелковая тень любви (СИ)

Рита собрала всю волю в кулак и несколько успокоилась. Вернее, она перестала плакать и продолжила приготовление обеда. Но что творилось у нее внутри, напоминало всеразрушающий смерч. В своем внутреннем монологе она высказала все и Молотову и его маме не стесняясь в выражениях, плюнула им в лицо и ушла. Но на самом деле, стояла на кухне и занималась ненавистным обедом.

Спустя минут сорок, Рита позвала Эмму Васильевну и Романа в столовую, где был накрыт обед.

— Маргарита, ты очень вкусно готовишь, — заметила Эмма Васильевна, — Все просто замечательно.

— Спасибо, я для вас старалась, — ответила Рита, сдерживая слезы, что застряли в горле.

— Я так и подумала, ты даже гарнир мой любимый приготовила — салат со стручковой фасолью и спаржей. Это тебе Рома подсказал?

— Нет, Роман мне ничего не говорил, я приготовила на свой вкус, — ровно и глубоко дыша, отвечала Рита, представляя, как было бы здорово зашвырнуть этой спаржей в Молотова и его мать.

— А у нас оказывается вкусы совпадают, — улыбнувшись, заметила Эмма Васильевна.

Риту буквально выворачивало наизнанку от ее лицемерия и умения виртуозно врать, глядя в глаза говорить одно, а за спиной называть ее «продажной девкой»!

— Да, Марго у меня такая, изумительная во всех отношениях, — подхватил волну похвалы и Роман.

«И этот туда же! Мразь такая! Когда меня нет, так я для него «подходящий размерчик», а тут так изумительная! Это не семейка, а клубок змей!» — крутилось у Риты в голове, в то время, как она сидела с восковой улыбкой на лице.

— Рита, а правда, что ты не хотела меня волновать и поэтому ничего не сказала о том, что Рому посадили?

— Да, а что я была не права? — продолжала оставаться учтивой Маргарита.

— Ну, в какой-то степени права, конечно. Но я бы предпочла узнать о происходящем от вас, а не из газет, — спокойно рассуждала Эмма Васильевна.

— А к чему такая тактичность в мой адрес? — вдруг начала терять самообладание Рита, — Скажите прямо, все, что вы обо мне думаете! Что молчите?! Только и можете, что за спиной мне косточки перемывать, да?!

— Марго, что ты себе позволяешь? С кем ты так разговариваешь? Это моя мать! А ты кто такая, чтобы разговаривать с ней в таком тоне? Она ничего плохого тебе не сказала! Извинись немедленно! — буравя девушку глазами, зашипел Молотов.

— Пошли вы к черту! Ботинки не умеют извиняться! — выкрикнула Рита, швырнула салфетку и выбежала из-за стола.

Не медля ни секунды, Роман помчался за ней и отнюдь не для того, чтобы извиниться.

— Что ты сказала? — войдя вслед за Ритой в спальню, спросил ее Молотов.

— Что слышал! Я думала, ты изменился. Думала, ты хоть капелечку, хоть малюсенькую толику уважаешь меня! Ты — мразь! Какая же ты мразь, Молот! Как я тебя ненавижу! Как ты мог так поливать меня перед своей матерью? Лишь бы поглубже втоптать меня в грязь, да?! А что ж ты про контракт-то не сказал? Или сказал? Наверняка, сказал, просто я к этому моменту уже не смогла все это слушать и убежала. Да?

— Успокойся, дай мне хоть слово вставить, — попытался перебить Риту Роман.

— Слово вставить? А тебе не жирно?! Про то что ты член имеешь право вставлять, мы бумажку подписывали, а вот про слова — нет! Так что заткнись в тряпочку, понял меня?! Плевать я на тебя хотела! Ты — урод! Дегенерат! Тварь! Ублюдок! Ненавижу! — с волной всепоглощающей ненависти, кричала Рита, а потом неожиданно набросилась на Романа и начала колотить своими маленькими кулачками в его широкую грудь, плечи, а потом и вовсе дала ему пощечину.

— Успокойся, истеричка! — прикрикнул на нее, не терявший до этого момента самообладания, Молотов.

Он хотел просто оттолкнуть распустившую руки Маргариту от себя, но не рассчитал силу, и девушка буквально отлетела в сторону и, впечатавшись в комод, упала на пол.

— Рита, извини, я не хотел, — тут же начал оправдываться Молотов, сам не понимая, как это произошло.

— Не подходи ко мне, слышишь, не смей меня трогать! — скорчившись на полу от боли, вопила до хрипоты Рита.

— Что? Что такое? Где болит? — испуганно начал спрашивать Молотов, желая помочь ей встать, но та продолжала кричать, чтобы он ни в коем случае не прикасался к ней.

Неожиданно отворилась дверь и в комнату вбежала Эмма Васильевна, услышавшая крики, долетавшие до столовой.

— Что у вас происходит?! Рома, что ты сделал?! — бросившись к Марго, закричала на сына Эмма Васильевна.

— Мам, она упала… Случайно.

— Случайно?! Как ты смеешь так с ней обращаться?! — продолжала негодовать Эмма Васильевна, присев перед Ритой на колени, — Девочка моя, что такое? Где болит? — не на шутку обеспокоившись, спрашивала мама Молотова.

— Не знаю. Все болит. Поясница… Живот. Безумно болит живот, — нехотя признавалась Рита.

— Что ты стоишь? Вызывай скорую! — кричала сыну Эмма Васильевна, и Роман стал поспешно набирать «112», — Потерпи, чуть-чуть, скоро приедут врачи, тебе помогут.

Рита видела глаза Эммы Васильевны и удивлялась ее искреннему испугу и сопереживанию, и это после того, что она говорила около часа назад?

— Через пару минут здесь будет «скорая», — сказал Роман.