Шелковая тень любви (СИ)

— Как ты посмел поднять на нее руку?! Мне стыдно за тебя! Ты сравнивал ее с вещью, так знай, я даже к вещам бережнее отношусь! Она — живой человек, кто тебе дал право так себя вести?!

— Мам, я не хотел. Я просто оттолкнул…

— Рома, знаешь, сегодня я увидела тебя совсем в другом свете. Я никогда не думала, насколько ты ужасный человек. Твои миллионы или миллиарды, не знаю, уж сколько там у тебя денег, не дают тебе право так себя вести. Я сейчас даже спросить боюсь, как ты заработал эти свои деньги. Иди вниз, встречай врачей, — посоветовала Эмма Васильевна, поскольку чувствовала, что Рита не хочет его даже видеть.

Эмма Васильевна вновь присела рядом с Ритой и начала поглаживать девушку по голове и спине.

— Потерпи, сейчас тебе помогут.

Рита же продолжала сжиматься от боли калачиком, лежа на правом боку, поджимая ноги все ближе и ближе к груди.

— Риточка, а что это у тебя тут? Кровь? — испугавшись пуще прежнего, спросила Эмма Васильевна, заметив какое-то темно-бордовое пятно на подоле светло-голубого платья.

— Я не знаю…

— Рита, а ты не беременна? — осторожно спросила женщина, подозревая, что у Риты началось кровотечение.

— Нет. Не знаю…

В комнату наконец-то вошла бригада «скорой помощи».

— Что с ней? Как она упала? — первое, что спросил врач.

— Я невзначай ударилась о комод спиной, — весьма глупо врала Рита.

— Сама? — усмехнулся врач.

— Да, я поскользнулась, — продолжала врать Рита.

— Ясно, — скривил губы врач и искоса взглянул на Молотова, — Сейчас мы поставим вам обезболивающее и поедем в больницу, я смотрю у вас тут кровотечение.

Санитары подхватили Риту на носилки и начали аккуратно спускаться на первый этаж. Девушку погрузили в карету «скорой помощи», а Роман и Эмма Васильевна поехали следом на своей машине, поскольку с Ритой в «скорую» их не пустили.

В больнице они прождали в коридоре у приемного покоя около часа, прежде чем к ним вышел принявший Риту врач. За это время Эмма Васильевна не сказала сыну ни слова и любые его попытки, что бы то ни было сказать, пресекала одним только взглядом.

— Доктор, ну как она? Что с ней? У нее позвоночник не сломан? — задавал один вопрос за другим Роман.

— Нет, с позвоночником у вашей невесты все в порядке.

— Слава богу, — с облегчением вздохнул Роман.

— Вы знали, что она была беременна? — тут же поинтересовался у Молотова врач.

— Марго беременна? — округлил глаза Роман.

— Как вам сказать, скорее всего ключевое слово здесь «была», — уточнил врач.

— А сейчас что? — не сразу понял Молотов.

— Как что? Все. У нее выкидыш. От этого и кровотечение и болевой шок.

— А отчего? — зачем-то решил спросить Роман, хотя ответ оставался очевидным.

— Сильное нервное истощение плюс травма, вот и, пожалуйста, — пожал плечами доктор, — Ну, я пойду, а вы можете зайти. Правда, домой ей лучше всего поехать завтра. И исключительно в том случае, если вы сможете обеспечить ей постельный режим, — посоветовал врач.

— Конечно, спасибо, — поблагодарил врача Роман и положил тому в карман несколько зеленых купюр.

— Не за что. Только можно я все же скажу вам свое мнение? — задержавшись, спросил врач.

— Да.

— Если хотите, чтобы ваша невеста смогла родить вам ребенка, ну, или вообще родить, впредь не распускайте руки, тем более, когда она будет в положении, хорошо? — спросил врач и, не дожидаясь ответа, пошел дальше.

— Ах, ты — поганец! — зло прошипела Эмма Васильевна, — Я поверить не могу в то, что мой сын на такое способен. Убить своего ребенка! Бить женщину?! Как мне стыдно за тебя, — с горечью в голосе, говорила мама.

— Мам, мне самому стыдно. Я виноват. Я не имел права. Я же обещал ей больше никогда не подымать на нее руку, а сам…

— Так это не в первый раз?! — еще больше возмутилась Эмма Васильевна.

— Ну, она бывает, так выводит меня из себя…

— Хороший ответ, достойный настоящего мужчины! Правда? — с насмешкой сказала мама, — Я сейчас зайду к Рите, поговорю, и только потом пойдешь ты. Ясно?

— Как скажешь, — беспрекословно согласился Роман.

Эмма Васильевна вошла в палату к Рите.

— Ну, что Ритуль, тебе получше? — кротко поинтересовалась Эмма Васильевна, словно никогда не называла эту девушку «продажной девкой».

— Да. Мне поставили укол и уже ничего не болит, — тихо, но внятно отвечала Рита, и сама себе добавила: «только душа, но это от уколов не проходит».

— Мне очень стыдно за своего сына. Не думай, я не воспитывала его так, чтобы он мог поднять руку на девушку, я сама не могу понять, как так получилось, что с ним стало? Он не был таким. Но, я в первую очередь, хотела сама перед тобой извиниться. Я не имела права делать в твой адрес подобные заявления. Я просто переживала за сына, думала, ты просто им пользуешься…, а оказалось…

— А что он вам говорил, почему я с ним?

— Ну, он как-то тебя заставил.

— А больше ничего? — уточняла Рита, имея в виду их контракт.

— В каком смысле? Он что-то тебе сделал, как он заставил тебя?