Лекарь ожидал чего-то подобного, только удивился, что ученик тянул аж до обеда, все надеясь, что Тайя его разозлилась и прячется. И вот-вот объявится.
— Через лес пойдешь?
— Есть другой путь? — Карин уже подкидывал в воздухе тяжелый тесак. — Я возьму?
— Мавки те оттуда и пришли, — Бел встревожился. — Карин, опасно это! Завлекут в два счета, забудешь куда шел и зачем… И это далеко не русалки, голову сразу оторвут!
— И что делать? — в отчаянии воскликнул парень. — Просто ждать? А вдруг что случилось? Лежит в лесу одна и… И вообще — как люди ходят из села в село? Вон дядька Гостята только этим и занимается, с товарами ходит.
— Вот дурень, — лекарь растерянно уставился в окно. — Не знаю я, что делать. Проси купца, чтобы провел тебя, раз он дороги знает.
Гостята в ответ на просьбу почесал в затылке.
— Жениться надумал? — спросил он. — Для чего пойдешь туда?
Хороший вопрос. Настала очередь Карина задуматься. Солн спрятал усмешку, Вторак открыто толкнул его в бок.
— Готов поклясться, она тебе откажет. Ты же всех ухажеров ее распугал. — Мальчишка скрючил пальцы и зарычал, изображая Карина при виде кого-либо рядом с Тайей. — Пусть хоть среди своих найдет жениха нормального.
— Нормальный — это какой? — недовольно сдвинул брови Карин. — Мелкий, что ты несешь?
Тетка Фатта треснула ложкой по столу, прерывая спор, в который собрался уже ввязаться и Солн. Ее муж слегка подпрыгнул на лавке от звука — с ночи все были чересчур нервные.
— Нашли из-за чего ругаться, — проворчала она. — Парень может быть обещан уже кому, просто не помнит.
Карин попытался представить себя рядом с девочкой, девушкой, хоть с кем-нибудь. Толстой, худой, неважно, однако слово «невеста» отклика внутри не находило. Какую-нибудь церемонию сватовства, но эта ниша памяти пустовала.
— Не помню, — ему ничего не оставалось, как согласиться с возможной помолвкой. В последнее время новых воспоминаний не прибавилось к уже имеющимся. — Но даже если и так — жениться неизвестно на ком я точно не собираюсь. Так что, дядька Гостята, проводите?
— Нет.
— Но почему? — моментально вскинулся Карин.
— Потому что через лес я не пойду, а в обход — только через реку, — жестко отрезал купец. — Там тебя уже давненько ждут. Гоняясь за девчонкой, сгинешь сам.
—
Лес не такой уж и бескрайний, да и не особо он верил, что в нем кто-то обитает кровожадный — Тайя по ночам гуляла. И никого не боялась. Он туда и обратно, только убедится, что с ней все в порядке. И вымолит прощение. Если Тайя решит остаться в родном селе, то, может, хоть согласится и дальше встречаться.
Солнце хоть и висело высоко в небе, но сквозь жавшиеся друг к дружке кроны пробивалось ничтожно мало света. Внизу, у земли, стоял полумрак, тишина давила, ни щебета птиц, ни голосов зверей. Лишь шелест иголок, треск старых шишек, отчего Карину начало казаться всякое. То шепот за спиной, то взгляды из-за ветвей. Невольно волосы встали дыбом на затылке, пожалел, что взял с собой только один нож. Надо было брать два.
Пока оглядывался, умудрился зацепиться ногой за корягу. Устоял на ногах, но лес открыто насмехался над ним: следующий шаг и вновь носок застрял в сплетении корней. По инерции двинул вперед вторую ногу, вот только ступил в пустоту. Растопыренные пальцы ухватили ближайшую ветку ели, проскользили вниз, и Карин кувырком скатился в глубокий овраг, несколько раз подлетев на выступах.
В ушах завыл ветер, в нос ударил едва уловимый запах цветов. Мужской крик где-то сверху, полный ужаса, зовущий его по имени. И жуткое ощущение сжимающихся внутренностей в свободном падении с огромной высоты. И еще мужчина, очень знакомый, его длинная черная коса болтается ниже спины, и такие же темные глаза смотрят с усмешкой. Карин вскрикнул, когда волна боли обручем сжала голову.
В бок ниже ребер что-то ударилось, затылок приземлился на камень, в ушах начал потихоньку нарастать противный комариный писк. Видение исчезло, оставив после себя тошноту и панику.
Он полежал немного. Потом попытался мысленно определить, все ли у него на месте и всем ли может шевелить. Одна стопа дергала, похоже, не успел выдернуть ее из хватки корней и вывернул. Руки шевелились, череп трещал. В боку нарастала боль. Темный мужчина не выходил из головы, Карин его точно знал раньше, легкая улыбка была так знакома.
Со стоном сел, с удивлением услышал шум близкой воды. Дядька Гостята вроде утверждал, что ничего мокрого в округе нет, так откуда это журчание? Но сидел он точно в луже, все штаны были мокрые, как и рубаха.
— Что за невезение, — проговорил он и скривился, когда под черепом в очередной раз стукнуло. На плечо легла тонкая рука, заставив парня сначала вздрогнуть: он был уверен, что один. А следом похолодеть, когда скосил глаз и разглядел зеленоватую кожу.