Шелковый путь «Борисфена»

Все время, пока Анна болела, Сандро кормил малышку козьим молоком из ложки. Большую часть молока Мара выплевывала, а то, что попадало в желудок, причиняло ей ужасные страдания. Она сучила ногами и пищала, не переставая, днем и ночью. Сандро понимал, что ребенку нужна кормилица, но где ее найти? И чем заплатить?

В тот день, когда Анна умерла, Мара совсем перестала есть. В день похорон она уже и не пищала. Перед тем как отправиться на кладбище, Сандро выслушал совет хозяина:

- Подождал бы ты еще денек, похоронил бы сразу обеих. Зачем тебе лишние расходы?

В церкви у него не было сил ни молиться, ни оплакивать жену. Глядя, как гроб засыпают землей, он вспоминал, что же они с Анной в последний раз вместе пели? И не мог вспомнить.

Возвратившись домой, он забрал у хозяйки своего умирающего ребенка и без сил опустился на кровать. Если дочке суждено умереть, пусть до последней минуты чувствует его тепло.

Должно быть, он задремал, разбудили его крики во дворе. День клонился к вечеру.

- Людвиг! Прогони нищенку! – кричала хозяйка своему мужу. – И проследи, чтобы она не украла белье с веревки!

Выйдя на крик, Сандро увидел причину скандала: тощая чумазая девчонка с лицом, обезображенным оспой, держала в руках сверток, весьма похожий на тот, что остался лежать на его кровати и звался Марией.

- Если бы я хотела взять ваше белье, вы об этом даже не узнали бы! – огрызнулась девчонка в ответ хозяйке и повернулась к Сандро:

- Добрый господин, дайте мне немного хлеба! Я ничего не ела целый день! Если я не поем, мой ребенок умрет от голода!

Лиф потертого платья плотно обтягивал ее груди, а по ткани растекались два больших жирных пятна.

Сандро схватил нищенку за плечи и буквально втолкнул в дом. Распахнув дверцы кухонного шкафчика, он выложил перед девушкой все, что у него было: ломоть хлеба, три яйца, четыре огурца и маленький кусочек масла.

- Вот, возьми, съешь это все. Только покорми моего ребенка.

Положив своего малыша на стол, рядом с предложенной ей провизией, девушка подошла к кровати и посмотрела на Мару. Потом быстро скинула свой заплечный мешок и, безо всякого стыда, спустила платье до пояса. Ее тело, как и лицо, все было изрыто оспинами, но Сандро никогда в жизни не видел ничего более красивого, чем эти груди, наполненные молоком. Взяв Мару на руки, девушка оттянула пальцем ее подбородок и выдавила в беззубый ротик струйку молока. Мара причмокнула губами и проглотила. Потом еще раз и еще…

- Пожалуйста, останься, - прошептал Сандро нищенке, когда та застегивала платье. – Я заработаю денег и куплю тебе все, что ты захочешь, только не дай ей умереть.

- Ладно, - махнула рукой девчонка и с хрустом отгрызла кусок огурца.

Утром Сандро разбудил звук, который он уже и не надеялся услышать: слабый писк дочери. Мара лежала в колыбели. Вчерашняя нищенка, прямо в платье, спала на кровати рядом с Сандро. Он тоже был одет. От девушки исходил неприятный запах давно не мытого тела и кислого молока. Как только Сандро оторвал голову от подушки, она тоже открыла глаза:

- Ну, вы и горазды спать, господин! Вчера, как свалились, так до утра и не шевельнулись. Даже этот крикун вас не разбудил. – Она кивнула на своего ребенка, по-прежнему лежавшего на столе. Потом встала и подошла к Маре. – Я кормила ее всю ночь. О, посмотрите! Она намочила пеленку!

Подвернув под ребенка сухой кончик пеленки, она потянулась к своему мешку и вытащила из него сдобную булку, круг колбасы и горшочек с медом:

- Давайте завтракать, господин!

- Меня зовут Алессандро.

- Вот и ладненько, господин Александро, – она тут же, не стесняясь, переделала его имя на свой лад. - Я – Мали. А вот он – Оскар.

Амалии было тринадцать лет, а Оскару два месяца. Родом она была с какой-то нищей фермы недалеко от Мюнхена. Родители выгнали ее из дома, когда она забеременела от мельника из соседнего села. Мельник, естественно, ее и знать не пожелал. С тех пор она бродяжничала, занимаясь попрошайничеством. В Вену Мали пришла пешком.

- Чудно вы говорите, господин, - заметила она с набитым ртом. – Вроде как по-нашему, а не так.

- Я не здешний, - пояснил ей Сандро, - а приехал из Италии.

С таким же успехом можно было сказать ей, что он упал с неба. О существовании других стран, кроме Австрии и Баварии Амалия не подозревала.

Для своего возраста Мали была совсем не глупа, но она не имела ни малейшего представления о чистоте, порядке и нормальной жизни. Всю свою жизнь она провела среди скота, довольствуясь компанией таких же, как сама, ободранных братьев и сестер.

В убогом жилище Алессандро ее восхищало все, от простыней на кровати, до куска мыла на умывальнике.

После неожиданно роскошного завтрака Сандро наполнил водой большой бак, а когда вода подогрелась, перелил ее в корыто и сказал Амалии:

- Раздевайся!

- Нет, нет, мы так не договаривались, - неожиданно взбунтовалась девчонка. – Вы говорили только, что я буду кормить ребенка. Я думала, вы честный господин!

- Раздевайся, будешь мыться! – рассердился он. – Посмотри на себя! Ты же на женщину не похожа! От тебя несет, как от овцы!