Шеллшок

— Да нет, теперь вполне достаточно, — успокоил я ее, глядя в сторону. Потом повернулся к ней и, увидев ее удивленно распахнутые глаза, поспешно извинился:

— О, извини, дорогая. Я просто протянул тебе не ту руку. Хотя увеличительное стекло тебе тоже понадобится. Взгляни через него на это.

Спри приняла из моих рук и лупу, и фото. Выражение обеспокоенности постепенно сошло с ее личика.

— Это точно моя старая фотокарточка! — радостно пропела она, прижимая снимок к груди. — О, Шелл, я не видела ее 20 лет, но все еще помню, когда она была сделана. Я была в общественном бассейне «Ривервью» и…

Она говорила что-то еще. Рассказала довольно много, но я пропустил все мимо ушей как несущественное. Поскольку, увлекшись, Спри держала фото обеими руками, совершенно забыв поддерживать правую чашечку бюстгальтера, но в то же время умудряясь скрывать часть «бабочки» на левой груди.

Она весело щебетала, предавалась воспоминаниям розового детства. Потом спохватилась, заметив мою неадекватную реакцию, и смущенно прикрыла руками свое голое великолепие. Округлив глаза, она пролепетала:

— О, я, кажется, увлеклась и… показала тебе больше, чем следовало.

— Я не в обиде.

— Извини, я просто не подумала.

— А я подумал…

Некоторое время мы смотрели друг на друга. Прочитав в ее глазах нечто ободряющее, я присел рядом с ней на диван. Не в силах оторвать взгляд от поразительно красивого лица Спри, я наслаждался ее красотой, разлетом бровей, пушистыми натуральными ресницами цвета светлого пива, нежностью щек, мягким изгибом пухлых розовых губ, которые так и просились на поцелуй. Наклонившись, я утонул в зеленом омуте ее прекрасных глаз. А она… Она смежила веки, полураскрыла лепестки губ и слегка склонила головку на одну сторону. В следующий момент я порывисто прильнул к ее влажному ищущему рту, как припадает к роднику путник, пересекший без воды Сахару. Она обвила мою шею руками и нежно притянула меня к теплой благоухающей груди, которую я тут же покрыл страстными поцелуями.

Однако волшебный миг длился недолго, как все хорошее. В следующий момент она разомкнула объятия, и я почувствовал, что она отталкивает меня в грудь, нежно и в то же время достаточно настойчиво.

Я умоляюще взглянул ей в глаза и прочитал в них нерешительное «нет», подкрепленное артикуляцией губ.

— Нет, Шелл, не надо, — покачала она головой.

Я глубоко, с сожалением вздохнул и хрипло произнес:

— Иногда «нет» звучит как «да», но, кажется, это не тот случай?

— Нет, не тот.

— Кажется, я тоже слегка увлекся… Извини. Надеюсь, ты не…

— Нет, Шелл. Я на тебя не сержусь. Это скорее моя вина, чем твоя. Даже целиком моя вина. — Она помолчала, потом рассудительно проговорила: — Однако, Шелл, если я… действительно тебе небезразлична, тебе не кажется, что нам следует знать друг друга не час, а чуть-чуть побольше?

— Согласен, — весело ответил я. — Тогда почему бы тебе не разбудить меня минут через двадцать?

Она улыбнулась. Я тоже. Но очарование момента прошло, и мы оба это поняли.

Хотя воспоминание чуда осталось. Нет, теперь мне никогда не забыть сладостное ощущение ее мягких податливых губ, прильнувших к моим, прикосновение к ее божественным грудям, нежные руки вокруг моей шеи и… ожидание еще большего чуда.

* * *

В 9.30 утра я позвонил Клоду Романелю домой, в Парадайз Вэлли.

Спри согласилась поехать со мной в Аризону. Правда, она не была уверена, что подпишет бумаги, подготовленные Уортингтоном, но все же решилась сначала ознакомиться с ними, а уж потом решать, как ей поступить. И потом, несмотря на все «негодяйство» отца, она хотела вновь увидеться с ним.

Мы сидели в разных концах дивана, на котором все началось. Я придвинулся ближе к телефону и бросал на нее косяка, на который она отвечала благожелательной улыбкой, от которой у меня сладко ныло сердце и сосало под ложечкой от голода совершенно не гастрономического происхождения.

А улыбалась она много и с каждым разом все притягательнее и соблазнительнее.

— Хелло? — Тот же энергичный голос, только несколько грубее, глуше.

— Мистер Романель?

— Да. Клод Романель. Чем могу?

— Шелл Скотт говорит.

— Мистер Скотт! С нетерпением ждал вашего звонка! Вы нашли мою дочь? Мою маленькую Спри?

— Я нашел большую Спри, мистер Романель. Вам нужно привыкнуть к мысли, что…

— Где вы находитесь? И где она? С ней все в порядке?

— Естественно, она в порядке. В данный момент мы с ней находимся… — Я оборвал себя. Не резон выкладывать по телефону, что она в моей квартире. — Сейчас мы в Голливуде. Все под контролем. Надеюсь, вечером будем в Аризоне.

— Великолепно! Хорошая работа, мистер Скотт. Уортингтон не преувеличивал ваши способности. Каким рейсом вы прилетите? Я поручу кому-нибудь вас встретить, а потом…

— Не так быстро, мистер Романель. Я еще не знаю, во сколько мы вылетаем. Необходимо еще кое-что сделать здесь, на месте. Кроме того, я не хочу, чтобы нас кто-то встречал. Когда мы приземлимся в Финиксе, то сначала сделаем то, о чем мы с вами договаривались, а уж потом я привезу Спри к вам. О'кей?

— Ах, да… А о чем мы с вами договаривались?