Шепчущие никелевые идолы. Жестокие цинковые мелодии

– Хотя бы потому, что это означает: происходящим интересуется кто-то на самом что ни на есть верху.

– Там увлечены огромными вонючими жуками? Кто бы мог подумать! И что тогда здесь делает этот твой Лазутчик Фельске?

– Я же сказал. Наблюдает. А потом доложит о том, что видел.

– И все? И больше ничего?

– Больше ничего. Если им потребуется сделать что-то, пришлют другого специалиста.

– А-а…

– Ну что, – предложила Тинни, – пойдем посмотрим, что там внутри?

– Нет. Там сейчас столпотворение. – (Люди валом валили в опустевший дом.) – Эта развалина от одного их веса может обрушиться. И потом, нам ведь не хочется попасть в давку.

– Какую давку?

Должно быть, мелкие божества услышали меня – и откликнулись.

Квартал содрогнулся. Внутри заброшенного дома блеснула вспышка, а из окон повалили клубы то ли дыма, то ли пыли. Долю секунды спустя до нас донесся звук – словно настраивал инструменты какой-то демонический оркестр.

Люди с воплями, топча друг друга, бросились на улицу. Те, кто оставался снаружи, тоже вопили и разбегались во все стороны.

– Откуда ты знал, что это случится? – поинтересовалась Тинни, когда шум стих.

– Я не знал. Но эти юнцы занимались чем-то, чего им делать не полагалось. Разумно предположить, что они попытаются замести следы.

С неба продолжали сыпаться обломки. Включая довольно увесистые куски жуков. Люди помогали друг другу выбраться из дома. Как ни странно, обошлось без серьезных увечий.

– Куда делась Синдж? – спросила Тинни.

– Пошла вон туда, – ответил Плеймет.

– Если только у вас нет весомой причины оставаться здесь, – заметил Плоскомордый, – я бы посоветовал двигать отсюда. Сейчас сюда понабежит красных фуражек видимо-невидимо.

– Синдж… в порядке.

Она уже направлялась в нашу сторону, продолжая держать трофей; правда, голова богомола не подавала больше признаков жизни.

– Я проверила запах этого Лазутчика, – объяснила она. – Теперь я узнаю его, если мы на него снова наткнемся. Он наблюдал не за нами. Он там давно уже сидел. Несколько дней подряд… ну, может, отлучался ненадолго.

Я восхитился ее сообразительностью. Нет, правда молодец.

– Зачем ты таскаешься с этой башкой? – спросил я.

– Может, Покойник сумеет вычислить что-нибудь по ней. Если я, конечно, принесу ее домой прежде, чем она начнет тухнуть.

Молодец, да и только. Сам я до этого не додумался.

Даже немного жутковато находиться рядом с первой в Танфере крысой-гением.

Однако же Плоскомордый говорил дело. Стоит гвардейцам застать меня рядом со всем этим катаклизмом, и мне придется отвечать на их вопросы до середины следующей недели.

Значит, обратно в «Мир». Хей-хо…

Но как раз вовремя.

24

– Красные фуражки все поутикали, – сообщил мне кучер. – Там вроде взрыв какой бахнул.

«Красные фуражки» – еще одно народное прозвище жестяных свистков. Фуражки у тех, кто ходит в форме, и правда красные.

– Мы слышали, потому и вернулись. Я не хочу потерять уйму времени, развлекая стражников. Здесь что-нибудь происходило?

Не уверен, что Макс сполна получал отдачу со своих денег, потраченных на кучеров.

– Старший крысюк хотел с вами поговорить.

Синдж убрала трофей в крысиную корзину и направилась к дому. Я последовал за ней. Тинни двинулась было тоже, но передумала. Ей явно не хотелось оказаться по пояс в огромных жуках. Или даже в обычных крысах.

Прежде чем войти, я покосился на небо. Вроде снова ожидается перемена погоды. На ту, которая нравится всем.

Джона Растяжку я обнаружил прислонившимся в изнеможении к колонне.

– С тобой все в порядке?

– Я буду сегодня спать крепко. Но повторять такое не хочется.

– Джон, я очень благодарен за…

– Нам хорошо заплатили. И мои парни станут их уважать сильно больше.

Я кивнул, хотя сам испытывал в этом некоторые сомнения. Вряд ли всем понравится тот факт, что между Джоном Растяжкой и обычными грызунами может устанавливаться психическая связь.

Надо придумать какую-нибудь удобоваримую, приемлемую для всех легенду.

– На улице сказали, ты хотел со мной поговорить.

– Да, сообщить: что-то там внизу случилось. Вдруг. Серьезное.

– Минут двадцать назад?

– Да.

Я рассказал ему все, что видел. Синдж оживленно кивала в подтверждение моего рассказа.

– Боюсь, – заметил Джон Растяжка, – жуки, что остались, ушли все.

Я попробовал на нем свой излюбленный прием с заламыванием брови. На хорошеньких женщин действует безотказно. Почти. Крысюк воспринял это как просьбу изложить все немного подробнее.

– Как по хлопку. Жуки просто взяли и убежали.

Вот загадочка для Покойника.

– Значит, работа выполнена?

Жаль, крысюки не умеют смеяться. Джон Растяжка явно посмеялся бы, если мог.

– Почти, наверное. Но ты не разобрался пока с привидениями.

– Привидения тебя не должны волновать. Твое дело жуки.

– Чтобы заниматься жуками, надо, возможно, разобраться сначала с привидениями.

– У тебя проблемы с привидениями?

– Нет. Но я слышал, рабочих сегодня нет из-за привидения.

– Э… ладно, поговорим по дороге. Здесь на сегодня все. Надо уезжать, пока стража не вернулась.

А ведь они наверняка вернутся. Они такие – всегда возвращаются.