Шёпот

Сколько сидела один на один с темнотой – не знаю. Но в определенный момент ощутила, как неотвратимо слипаются глаза, и я засыпаю, уткнувшись носом в колени. Сквозь тягучую дрему слышала совсем рядом возню. Вздрагивала, чувствуя, как что-то скользкое и мокрое касается ног, лица. Вскакивала, сбрасывая сон, перебирала впопыхах волосы, но свечение было таким слабым, что я боялась – в следующий раз его не будет совсем. Спала урывками. Часто открывая глаза, обнаруживала себя лежащей у самой трясины. Быстро перекатывалась, снова садилась, хватаясь за березу, и отчаянно ждала утра.

Не могла определить скоро ли рассвет. Но когда стало совсем невмоготу от холода и усталости, небо над лесом, что теперь был по правую руку, стало светлее. Чуть не заплакала от радости. Видя, как ночная темнота сменяется утренней мглой, а та, вспоротая еще невидимыми лучами, светлеет все быстрее, теряя густоту и серость.

Следов тех, кто чуть не сожрал меня ночью, естественно, не обнаружилось. Болото исправно хранило свои тайны. Я встала на ноги, разминая затекшее тело. Ежась в сырой одежде, всмотрелась в горизонт. Утренняя сырость немного искажала увиденное, но лес действительно был далеко. От одной только мысли, что придется столько пройти по этому гиблому месту, я безнадежно ссутулилась. Но другого выхода все равно не было.

Вот бы раздобыть длинную палку для опоры, но ничего подходящего поблизости не наблюдалась. Взгляд остановился на березе. Но она вроде как помогала мне ночью и была такой трогательной в своей хилости, что рука не поднялась сломать хрупкое деревце. Завязала косы узлом, чтоб не мешали. Вдохнув, будто прыгала в омут – что не так уж и далеко от истины – я начала свой путь. Босые ноги скользили по мшистым кочкам. Я обливалась потом от напряжения и страха, но старалась не торопиться, с удвоенной осторожностью проверяла место, куда собиралась наступать.

Порой встречались небольшие полянки, поросшие сочной травой, цветами, а кое–где даже ягодами. Но в мозг четко впечаталось недоверие, и я сторонилась таких участков. Пару раз слышала тихий смех и оступалась, но к счастью, неглубоко. Помня предыдущий опыт, расчетливо, по сантиметрам вытаскивала себя из трясины. Упрямо не поднимала глаз на маячивший вдалеке берег, боясь увидеть, что он не стал ближе и разочароваться. Только под ноги, на бурую вонючую жижу, только на эти проклятые кочки.

Вытирала едкий пот со лба и злилась на саму ситуацию, на судьбу, что не предоставляет право выбора, и я, как слепой котенок, тыкаюсь в то, что мне подсовывают. Злилась на себя, что такая слабая, задыхаюсь, хриплю и дико хочу пить. Но вместе с тем, я удивлялась сегодняшней ночи, даже не пытаясь анализировать ее, просто вспомнила, что испытывала животный страх перед болотными тварями. А еще боялась … себя.

Уже в сумерках, путаясь ногами в болотной тине и камышах, меся пятками грязь, я выскреблась на твердую землю. Сердце колотилась у горла, от нагрузки дыхание стало сиплым, натужным, и его явно не хватало. Метрах в пятнадцати начинался редкий подлесок. Очень хотелось упасть и сдохнуть здесь же, но близость болота пугала и гнала дальше. Шатаясь от усталости и еле волоча ноги, поплелась в сторону невысоких сосенок. Садящееся за спиной солнце отбрасывало на землю мою тень, и я в тупом равнодушии рассматривала свой новый силуэт. Почувствовала вдруг, как темнеет в глазах, попыталась продышаться, мотнула головой, но ноги подкосились и, рухнув на колени, я кулем свалилась в траву.

Глава 6

Все тело ныло. Раскалывалось, разламывалось, трещало в костях, по швам, рассыпалось. Как же мне нехорошо. Пить. Наверное, сказала это вслух. Потому что голову приподняли, и в высушенные губы полилось что-то теплое и горьковатое. Не смогла проглотить. Почувствовала, как жидкость течет из уголков губ, стекает на шею. Разлепила тяжелые веки. Все плавает, кружится. Белый потолок, выкрашенные в солнечный цвет стены… Не–е–ет…

Кажется. Отключилась, потому что в следующий раз был вечер. Хрупкая девушка в белом халате стягивала жгутом мою руку. Запахло спиртом. Видя, что я открыла глаза, она улыбнулась.

–Вот и славно. – Сделала укол. – Поспите еще немного. Вам нужно отдыхать.

Отдыхать?! Хотелось реветь, а не отдыхать. Я застонала от осознания места, в котором нахожусь… снова. Да что же это такое? Накатила усталость и тоска такая, что завыть в голос, было бы меньшим ее проявлением. Мозг конвульсировал в непонимании происходящего: только что там – а где там? – а сейчас уже снова здесь!

–Я не должна быть тут. Не должна… – Голос слабый, хриплый, будто и не мой вовсе.

Но девушка уже вышла из палаты и не слышала моего бормотания. Попыталась встать. Не смогла. Руки намертво привязаны к кровати. Усмехнулась горько и, кажется, снова вырубилась.