Шепот Лилит

Зимний сад, с журчащими фонтанчиками причудливой формы и звонким водопадом, вполне мог претендовать на чудом занесенный в наши северные края уголок Эдема. Пальмы вольготно раскинули свои перистые, словно отлакированные, листья – зонтики; цвели разросшиеся тропические деревья; перепархивали с ветки на ветку волнистые попугайчики и, кажется, даже мелькали среди густой листвы разноцветные колибри; ажурные белые скамейки, видневшиеся среди цветущих растений, будто приглашали скорее сесть на них, чтобы в тишине любоваться непривычными для глаза цветами, чья разнообразная и изысканная форма навела меня на мысль, что хозяин – любитель орхидей. Всё располагало к отдыху и полной релаксации. Мы сидели на скамье у водопада и безмолвно наслаждались окружающей нас красотой и покоем. Откуда –то прилетела непривычно большая экзотическая бабочка, покружила вокруг нас, потом опустилась мне на грудь и замерла, медленно закрывая и раскрывая яркие радужные крылья. Я боялась шевельнуться, чтобы не спугнуть волшебное создание, но тут викинг неловко придвинулся ко мне – бабочка вспорхнула и улетела.

– Боже, какое чудо… – прошептала я, наблюдая за ее неровным полетом.

– Это ты – мое чудо, – изменившимся голосом сказал викинг и по–хозяйски меня обнял.

Мы долго и со знанием дела целовались на скамейке под несмолкаемый шум одомашненного водопада. Наконец викинг не выдержал, вскочил и, ухватив меня за руку, буквально сдернул со скамьи.

– Идем, я покажу тебе свою комнату, остальное мы уже посмотрели, – и потащил за собой.

Я не сопротивлялась.

Убранство его комнаты и в самом деле оказалось достойно отдельного осмотра. Интерьер был пропитан эротикой. Огромных размеров кровать, покрытая шелковым покрывалом шоколадного цвета, сразу приковывала взгляд и двоилась, отражаясь в укрепленном на навесном потолке зеркале таких же внушительных размеров. На стенах развешены картины, изображающие весьма фривольные сцены совокупления – увеличенные копии с рисунков на древнегреческих сосудах. Обнаженная женщина в объятиях невысокого козлоногого сатира с возбужденным фаллосом запредельных размеров; сплетенные тела любовников – мужской член в полной боевой готовности входит в лоно женщины; молодая красавица, присев на колени, ласкает мужские органы; обнаженная жрица поклоняется громадному фаллосу – символу плодородия – и возлагает на него лавровый венок; ласкающие друг друга девушки и юноши… Стены, от пола до потолка, задрапированы шелковыми тканями в терракотовых, бежевых и коричневых тонах. На застекленных стеллажах вдоль стен разместились древние сосуды с эротическими рисунками.

– Да–а… – после затянувшейся паузы произнесла я, с удивлением и любопытством озираясь, – отнюдь не простенько, но со вкусом…

Викинг от души наслаждался произведенным эффектом.

– Хмм… а древнегреческие сосуды, похоже, подлинные… – сообщила я, изучая выставленные на стеллажах диковины.

Он только чуть приподнял плечи – дескать, комментарии излишни, и демонстративно присел на кровать, не отрывая от меня горящего волчьего взгляда. Слов не требовалось. Между нами уже вспыхнула вольтова дуга, и бороться с этим было бесполезно. Он желал меня страстно, и душой и телом, – и я всей кожей ощущала исходящий от него физический жар. Володя был приятен мне и сексуально притягателен. Стоит ли тогда сопротивляться? Он хотел овладеть мной, я – обладать им. Однако интуитивно я все оттягивала момент нашего окончательного сближения, боясь возможного разочарования.

Наконец решилась. Сарафан с легким шорохом, как змеиная кожа, соскользнул на персидский ковер. Он тоже торопливо избавлялся от одежды, не отрывая от меня глаз. Во мне уже проснулась языческая богиня. Отбросив шелуху цивилизации, живущая во мне Афродита приблизилась к брачному ложу переливающимся шагом белой львицы. Он нежно положил руки на мои бедра, приник губами к пупку и принялся ласкать его языком. По моему телу пробежала дрожь вожделения, я больше не сопротивлялась, я была готова к совокуплению. Володя стянул с меня трусики и увлек на кровать. Мы тесно прижались друг к другу; я ощутила поток мужской сексуальной энергии, изливающийся на меня в виде золотого Зевесова дождя – и тело мое раскрылось ему навстречу, как диковинный цветок. Я чувствовала, как с каждым поцелуем, каждым ласкающим движением его рук прибывает моя собственная сексуальная сила, насыщая все клеточки моего гибкого тела женской энергией инь. Мы не торопились. Оба знали толк в сексе и наслаждались длительной прелюдией. И когда я, наконец, расслабленно откинулась на покрывало, отдаваясь на милость победителю, он вдруг мощно вошел в меня, и его мужские удары сладкой болью отозвались во всем моем теле. Я непроизвольно застонала от наслаждения, в ответ у него вырвался какой–то звериный рык – и всё исчезло, растворилось, стало далеким и неважным. Мы слились в единое целое, поглощенные друг другом, а потом – вовсе утратили границы собственных тел, распространившись до беспредельности. Вселенная свернулась в светящийся кокон, обнимая и баюкая нас в своем материнском лоне.