Шепот Темного Прошлого

– Потому что если бы это был ты, то ничего страшного, – неохотно пояснил Рельмо. – Это была бы просто шалость, как все, что ты делаешь, и можно было бы успокоиться, так как никаких пакостей ты замышлять не станешь. А раз это был кто-то другой… Вопрос остается открытым – кто это был и что ему понадобилось?

– Так вы же его поймали, – удивился Жак. – Или он сказал, что он – это я?

– Ничего он не сказал, вывернулся и удрал. И отследить я его не смог, квалификации не хватило.

– Так меня надо было позвать! Я бы вам его отследил! И не сегодня, а сразу, а то теперь и я вам не смогу помочь, поздно уже, разве что он полный валенок… Да вряд ли, валенок бы ваши файлы не взломал, там же, наверное, хорошая бетонка стоит?

– Стояла, – печально согласился мэтр Максимильяно. – Я после того бетонку обновил, пароли поменял, но ведь сломали раз – смогут и другой… А к тебе я не обратился потому, что думал – это ты и есть.

– Чуть что – сразу я! Верно король говорит насчет репутации, в мире сотни и тысячи ломовиков, а вы почему-то первым делом меня вспомнили!

– Во-первых, лазили не с Альфы, а отсюда, из местной сети. А во-вторых, читали как раз тот файл, где речь шла о тебе, поэтому я и подумал, что это ты. Я как раз собирался сам там кое-что посмотреть и наткнулся на непрошеного гостя…

Жак повертел в руках штекер и неуверенно предложил:

– Давайте я все-таки попробую посмотреть. Если из местной лазили, вряд ли это кто-то особо крутой, вдруг не сумел замести… Дайте мне пароль, чтоб я не ломал, потом еще раз поменяете. И я вам каракатицу поставлю, если еще раз полезет, отпечатает морду и зацепит шлейф, тогда точно поймаете. А если все так серьезно, то поставьте себе колючку. Только ее купить надо, я сам колючек не пишу.

– Из принципа? – усмехнулся региональный координатор, точно так же, как усмехался Кантор, – невесело и криво. – Или после того боишься?

– Никогда не писал, – качнул головой Жак. – Ненавижу убивать людей, пусть даже косвенно. Покажите мне калитку и давайте пароль. И… зачем вы запрещали мэтру Альберто пускать меня к машине? Что я такого плохого сделал? Почему нельзя?

Мэтр Максимильяно огорченно махнул рукой:

– Я же надеюсь, через пару лун сюда не начнет шастать еще и король?

– Нет! – испуганно вздрогнул Жак. – Он ничего не знает! Я ничего ему не сказал! Честное слово, король ничего не знает!

– Ну вот, – удовлетворенно сказал сам себе Шеллар III, откладывая карандаш и любуясь на лист бумаги, изрисованный кружочками, квадратиками и стрелочками с мелкими стремительными надписями. – Вот я все и знаю. И это было даже не сложно. Что себе думал бедняга Жак? Это настолько элементарно, что странно, как он сам не понял… Или надеялся, что его визиты замаскирует Тереза? Интересно, знает ли доктор Кинг, что делается в каморке за моргом, когда она покидает это помещение?

Король скомкал лист, положил в пепельницу и поднес спичку. Затем раскурил трубку от той же спички и принялся собирать разбросанные по столу документы и аккуратно складывать в папку. Все эти документы являлись рапортами, которые последние недели кропотливо собирал верный Флавиус со своих не менее верных агентов, и речь в них шла примерно об одном и том же – куда ходил господин Жак и сколько времени пребывал в тех местах, куда заходил. В другую папку его величество столь же аккуратно упаковал краткие досье на людей, с которыми Жак общался в этот период. Тщательно завязал тесемочки и ровненько положил обе папки на правый край столика. Затем полюбовался, как они красиво лежат, и великодушно подумал, что с таким полным набором информации любой неглупый человек легко пришел бы к тому же выводу. А вот следующая задачка будет посложнее…

Его величество взял с левого края столика очередную папку и углубился в изучение ее содержимого. В отличие от предыдущих достойных представительниц славного рода канцтоваров эта папка напоминала завсегдатая самой задрипанной лондрийской пивнушки – такая же пузатая, замусоленная и обтрепанная. Объем содержавшихся в ней бумаг давно превысил изначальную вместимость, а завязочки грозили в любой момент оборваться. Однако почему-то его величество питал необъяснимую привязанность именно к этой старой папке, в которую пять с лишним лет назад положил первый документ из нынешней пухлой стопки – протокол допроса незадачливого брата Тиффана, так и не ставшего главой департамента.