Шепот тьмы

«Я – то, что проникает в потаенные места. Когда дверь остается открытой слишком долго, я – то, что заползает внутрь. Я – зверь, который забирается в их дупла, шалун, который обгладывает их кости. Этот мальчик…»

– Нейт, – не удержалась Делейн.

Рот Нейта растянулся в блаженной улыбке. В уголках рта собралась слюна, но он не стал ее вытирать.

«Этот мальчик, – начал голос заново, – распахнул свою дверь. Он пригласил меня войти».

– Что это значит? Он хотел умереть?

«Нет. Он хотел жить вечно».

Его голова качнулась в сторону в движении, которое и отдаленно не походило на человеческое. Делейн резко отпрянула от неправильности происходящего, отступая назад, пока не врезалась в капельницу и чуть не опрокинула ее. С колотящимся сердцем она поставила ее на место и отцепилась от капельницы. Эти пустые глаза скользили по ее лицу, двигаясь все быстрее и быстрее, белую кожу склеры рассекали красные следы лопнувших сосудов. По подбородку пролег едва заметный тонкий след рабства.

Делейн потянулась к пульту, собираясь вызвать медсестру, и тут все остановилось. Нейт застыл на месте, его ладони хлопнули по подносу, заставив ее подпрыгнуть. Это движение отозвалось в ступнях ног и в стенках сердца. Она стояла, держась за металлический столб, боясь отвести взгляд, боясь подойти слишком близко.

– Нейт?

Он улыбнулся ей. На этот раз голос в ее голове был похож на скрип половиц в старом доме. Это была ветка, сломанная в лесу. Это был шелест листьев в холодную октябрьскую ночь. Он свистел в глубине ее души.

«Твоя дверь широко открыта, Делейн Майерс-Петров. Я могу видеть все твои самые сокровенные места. Я вижу, как ты умрешь. Я вижу, что сопровождает твой сон по ночам, что будит тебя рыданиями на рассвете. Я вижу лицо мальчика в окне за твоей спиной, как ты жаждешь его, когда остаешься одна. Вся извиваешься в своих простынях».

Она едва расслышала голос из-за прилива крови к ушам. Ее взгляд метнулся к окну. Колтон стоял по другую сторону, его черты лица были скрыты частично закрытыми жалюзи, его глаза были прикованы к ней, взгляд был оценивающим. Он наблюдал за односторонним разговором с точностью ястреба. Он улавливал все, что мог.

«Ах. – Этот звук пронзил ее леденящим душу экстазом. – Я заставил тебя покраснеть? Мальчик в этом теле тоже покраснел. Красивый багровый румянец, только для меня. Кровь так приятно нагревает кожу, а я люблю тепло».

Ее взгляд метнулся обратно к нему. Нейт – или то, что носило его кожу, – переместился на кровати, его босые ноги соскользнули на пол. Он расположился напротив нее под гудящим светом, сгорбив плечи. Она боролась с растущим желанием убежать.

– Почему ты здесь?

«Потому что дверь осталась открытой».

– Какая дверь?

«Ты задаешь неподходящие вопросы, и я устал на них отвечать».

– Вас здесь много? – не сдавалась она.

Его улыбка была кривой и односторонней, как будто владелец маски был безучастен к ней.

«Мальчик за стеклом уже знает ответы на эти вопросы, – говорило оно. – Он не сказал тебе правды».

Ее пробрал озноб.

– Что ты имеешь в виду?

Улыбка росла и росла.

«Я больше не буду участвовать в этой игре. Я слишком стар, а ты слишком скучная добыча. У меня есть свои проблемы, о которых я должен заботиться».

Она разжала пальцы и увидела, что они дрожат.

– Что это за проблемы?

Эти черные глаза вспыхнули.

«В тебе есть доброта, Делейн Майерс-Петров. Спокойная. Я нахожу ее излишне сладкой».

Последовала пауза, выразительная и жуткая. Улыбка на лице Нейта застыла в уголках.

«Возможно, я буду решать свои проблемы другим способом».

Она напряглась, слишком поздно почувствовав изменения в воздухе.

– Что это…