Шепот тьмы

– Что делает его идеальным местом для незаметного шага через небо. – Он проигнорировал шок на ее лице и посмотрел на часы. – Давай начнем. Я не могу ждать очередного морального кризиса, по крайней мере, три минуты.

Положив руку ей на поясницу, он повел ее в глубь продуваемой всеми ветрами аллеи. Мимо проехала машина, ненадолго осветив покрытые копотью кирпичи. В темноте мелькнула серебристая вспышка. Делейн отпрянула от него, ее зрение заволокло мутной пеленой.

– Я ничего не слышу. Мы не на лей-линии.

– Это верно, – сказал он. Он сжимал кулак, словно разминал руку после судороги.

– Я думала, это просто слухи. О том, что ты можешь открывать двери голыми руками.

Его черты были неясны под неуловимой синевой недавно наступившей ночи. Она уловила уголки язвительной улыбки, когда он сказал:

– У каждого из нас есть свои таланты.

– И ты можешь взять меня с собой?

– Могу. – Он стоял от нее дальше, чем обычно. Взгляд был темным, как у Эребуса[4]. – Но есть одна оговорка. Пройти через две ранее открытые двери и создание совершенно новой пары дверей – это совершенно разные вещи.

– Как это?

– У Ронсона путь уже открыт для вас. Вы проходите прямо через два смежных порога. Легко войти, легко выйти. – Он сжал ладони вместе. – Ты понимаешь?

– Немного, – нахмурилась она.

– Сегодня все по-другому. Нам нужно будет пройти через пространство между дверями. – Он развел руки в стороны, оставив между ладонями широкий темный промежуток. – Это будет отличаться от того, к чему ты привыкла.

– Хорошо. – Она старалась не показывать свою нервозность. – Ты делал это раньше? Брал с собой кого-то, я имею в виду.

– Да, – признался он. Брови Колтона сошлись.

– О. – Она закусила нижнюю губу. – Это больно?

– Чертовски. – По его лицу пробежала беззлобная ухмылка.

– Ну, отлично. – Невозмутимая, она возилась с ремешками своей сумочки. – Давай поскорее сделаем это.

Колтон еще мгновение рассматривал Лейн, его глаза были непостижимыми в сгущающейся темноте. Наконец, он протянул обе руки. Его пальцы лежали ровно, на раскрытых ладонях сверкали две серебряные точки. Только через секунду она поняла, что это пятаки.

– Мне от тебя нужны две вещи, – сказал он. – Во-первых, что бы ни случилось, монеты не должны упасть. Пока мы не пройдем весь путь.

– Хорошо. – Медленно Делейн положила свои руки поверх его. Она почувствовала холод монет на ладонях. Руки Колтона были еще холоднее. В его выражении лица было что-то странное, что-то безымянное в темноте его взгляда. – Что второе?

– У тебя может возникнуть соблазн оглядеться. Не делай этого. Смотри только на меня.

– Хорошо, – сказала она снова.

– Только на меня, Делейн.

– Я слышала тебя. Я не буду смотреть по сторонам.

– Хорошо. – Он опустил подбородок. За его плечом был кирпич и темнота. Она не чувствовала даже гула открытого неба. В ней ничего не дрожало. Ничего не дребезжало, ничего не ныло. Голос в ее голове был тихим. Равномерно, словно объясняя, как парковаться, Колтон сказал: – Я собираюсь сделать шаг вперед. Затем потяну тебя за собой.

Он согнул локти и нежно притянул ее к себе. Крепко сжав ладони, они слились воедино, как любовники на танцполе. Сначала не было ничего. Только далекий гудок клаксона, приглушенный шум городского транспорта, далекое ворчание сирены.

А потом она услышала его. Гул в ее костях.

Мягкое стаккато. Дерганье, словно она была нанизана на марионетку. Лицо Колтона стало белым, как у призрака, а его черты – стальными. Воздух вокруг них стал тонким, как пергамент, и он сделал один шаг назад. Уголком глаза она увидела вспышку, стремительное движение, словно что-то бежало к ней.

– Не отпускай, – приказал Колтон. – Не отворачивайся.

– Хорошо, – прошептала она. – Я поняла.

Он снова шагнул и потянул ее за собой, погружая в холод, как лед. Тысяча ощущений разом ворвались в нее. Воздух вокруг них гудел, но на этот раз звук был чистым. На этот раз ее голова была полна стонов. Ее имя произносилось как заклинание. Оно доносилось до нее урывками и криками. В хрипах и шепотах.

«Делейн. Делейн. Ты здесь, с нами, Делейн».

Пальцы рвали ее пальто, кожу. Колтон сильно прижал ее к своей груди – настолько сильно, что у нее перехватило дыхание.

– Посмотри на меня, – выдавил он из себя.

– Я смотрю. – Ее голос оборвался стоном, раздавшимся в голове и вне ее, разрывом ощущений в руках и ногах. Что-то сгустилось в воздухе рядом с ее лицом, что-то чернильно-темное, скелетное и состоящее из одних вздохов.

«Malum navis, – прошептало оно ей на ухо. – Посмотри на нас, Делейн».

Оно снова надвинулось на нее, на этот раз с другой стороны. Она скорее почувствовала, чем увидела, широкий оскал челюсти, впадины двух пустых глаз. Это застало ее врасплох, и она повернулась, чуть-чуть, совсем чуть-чуть, нарушив зрительный контакт. Где-то вдалеке, далеко под непрекращающимся ропотом, она услышала, как Колтон выкрикнул ее имя.

«Вот, Делейн Майерс-Петров. Посмотри нам в глаза. Мы ждали, ждали, ждали».