Шёпот в ночи. Сборник рассказов

Отсалютовав неизвестным, Эрик продолжил путь. Вот только теперь он шел осторожно: потянувшись к рукояти клинка. Он ежесекундно озирался, вслушивался в каждый шорох, наблюдал за беспокойным движением папоротников. Сотканная из скрипов, шелестов, трели и завывания, лесная атмосфера поглощала посторонние звуки, врывающиеся извне и вызывающие какофонию.

Преодолев добрых шесть локтей тропы, Эрик добрался до дома ведьмы. Как он и ожидал – покосившийся домик, стоявший чуть в стороне от дороги, утопал в зарослях малины. Ветер, пронизывающий здание, напевал незатейливый мотив, проникая в зияющие прорехи окон, которые безучастно пялились на округу. Пустые взгляды дыр отозвались у паладина мурашками. Конечно, он не в первый раз видит хижину ведьмы, но в этой было что-то, чего не было в других. Может, во всем виноват сам лес. Вокруг хижины деревья были кривобокими, кустарники росли будто бы украдкой, ползли к домику, лентами двигались по старым ступеням; в общем – растительность была жухлой, лишенной оживляющего весеннего прикосновения. Впереди был развилок. Часть стези ползла дальше, в дебри, а вторая, более тонкая полоса, вдоль усыпанная костями и трухлявыми колодами, змеей устремлялась к хижине.

Паладин снова огляделся, убедился в том, что ни уродца, ни ведьмы поблизости нет. Изнутри дома доносился говор. Мерзопакостный голос лепетал, а ведьма металась по дому. Изредка доносился голос Квази и… Человека?

А, возможно, это был кобольд, гном или эльф – не исключено, но Эрик сразу решил для себя, что это человек. Он спас так много невиновных, что мог по манере речи определить нуждающегося в помощи. Гномы, например, частенько матюкались, поносили недруга на чем свет стоит и угрожали ему; кобольды пытались договориться, а эльфы и вовсе молчали; не тратили свои силы на лишние слова, старались выпутаться и дать отпор обидчику.

4

Квази продолжал беспокойно ходить возле еще живого человека.

Ноги и руки жертвы были крепко связаны заскорузлой веревкой.

Горбатый уже было взял со стола длинный булатный нож, и направился к будущей жертве, но его остановил муторный голос хозяйки:

– Этого пока жрать нельзя! – рявкнула колдунья высоким голосом. – Иди жри дохлого!

– Не… не хочу! – мерзким тенором ответил Квази, топчась на месте. – Не хочу тухлятину… Мне нужна свежатина! Дай мне мясо!

– Я те щас дам мяса, урод! Щас как дам!..

– Аааа! – взвизгнул Квази. – Стой! Прошу…

– То-то же! А ну, упердывай отсюдова, стервец, не то второй раз получишь, мало не покажется!

Квази уже подползал к двери, как ведьма остановила его.

– Стой… – шепнула она. – Отойди от двери. Кому говорю, отойди! Там кто-то есть.

– Кто? Храмовщики? Солдаты?

– Нет, – продолжая шептать, колдунья двинулась к правому окну хижины. – Хуже… Кто-то посильнее оных.

– Бред… Сюда никто не сунется; разве что какой-нибудь идиот, аль самоубийца.

– Не бред, говорю тебе, козлина ты горбатая! – едва ли не крикнула ведьма. – Точно знаю, он стоит за дверью… Выжидает, мразь. Так, кончай с тем, – она указала на связанного солдата.

– М? Мммм! – завыл пленник.

5

Говор не прекращался ни на мгновение. Ведьма что-то бубнила – разобрать что-либо было крайне сложно, но паладин сумел понять, последнюю фразу. Колдунья приказала горбатому помощнику убить связанного солдата. После этого Эрик услышал безнадежное завывание и ругань.

Ждать нельзя.

Пора.

6

– Рано его мочить! – протестовал Квази, закрывая пленнику рот веревкой, мешающей громко говорить. – Сама сказала… Ты права… Надо сперва с теми разобраться, не то пропадет мясо. Этот сукин сын еще нужен…

– Нет времени, сейчас сюда ворвется какой-то стервец! Кончай, говорю, горбатый.

– Повторяю: никто сюда не ворвется, – убежденно сказал Квази, качая головой. – Чего ты ерунду какую-то мелишь, старуха?

– Погоди, погоди, окоянец, – сказала она, – щас придет!

– А чего годить-то, старуха? Коль был бы там какой окоянец, так уже явился бы, аль забыла, что ль, боятся нас поселенцы… Кто сюды сунется, так мы его хва-ать! Вот что в поселках говорят.

– Коли не боишься ничего, горбач, дак иди, проверь!

– Оно, конечно, так, – заржал уродец, обнажая кривые зубы, – чуть что – поди проверь… Тьфу на тебя за это, старуха.

– Иди, говорю. Али боишься тоже?

– Фиг!

Не успел Квази притронуться к двери, как ее с грохотом открыл пепельноволосый мужчина. Дверь сильно стукнула горбатого – тот отлетел в сторону, к скамье, над которой пучками и гирляндами висели коренья, склянки, грибы и прочее. Рядом с небольшой печуркой ведьмы лежал связанный солдат, стонущий и молящий.

– Зря ты явился! – заявила ведьма, пятясь к обшарпанному столу, на котором, помимо водочной бутылки и мисок, стояла изящная амфора сливового цвета.

Колдунья быстро схватила оную амфору, и бросила в Эрика.