Шепот ветра - 2 (СИ)

Федерико кивком указал на дверь напротив, с табличкой «Операционная». Ох! Это плохо! Очень плохо!

— Ничего не понимаю, — констатировал Энрике.

— Что здесь непонятного?! — встряла в разговор Нати со своими слезами. — Он ранен! В него стреляли!

Моя подруга явно находилась в состоянии, близком к истерике, что, впрочем, и неудивительно. Даже думать не хочу, что было бы со мной в подобной ситуации. Сейчас я, собственно, тоже испугалась. Да, мы с Макси, в последние годы, утратили определенные ниточки взаимопонимания. Да, иногда он вел себя, мягко говоря, не совсем правильно. Да, иногда он вел себя, мягко говоря, не совсем правильно. Но он был, есть и, наверное, будет нашим другом. Уж чего-чего, а зла мы с Федерико ему точно не желаем.

— Смотрите! — воскликнул мой муж, снова указав на дверь операционной, которая начала тихо открываться.

Комментарий к Глава 48

Итак, солнышки, как думаете, что же будет с Макси? И пишите свои теории на тему, почему же пуля угодила именно в него? Люблю вас!

========== Глава 49 ==========

В коридор вышел врач, весь перемазанный чем-то алым, до ужаса напоминавшим кровь. То есть, конечно, это и была кровь. Ведь он вышел из операционной — помещения, где людей режут. Впрочем, никто на это особого внимания не обратил. Все смотрели на серьезное и сосредоточенное лицо медика. К слову, это был коренастый невысокий брюнет лет сорока пяти. Умное лицо блестело от пота, а квадратные очки сползли на кончик носа. Мы все, затаив дыхание, ожидали вердикта.

— Все оказалось не так страшно, — объявил врач. — Мы извлекли пулю и зашили рану. Самое главное — внутренние органы не задеты и кости тоже. Этому мужчине сильно повезло. В целом, могу сказать, что операция прошла успешно, и сейчас жизни сеньора ничто не угрожает. О выписке пока говорить рано, но мы сделаем все, от нас зависящее, чтобы максимально ускорить выздоровление.

Мы все облегченно вздохнули. Значит, жив. Ну, хоть это хорошо. И я очень надеюсь, что такая встряска проучит семью Понте. Если они не начнут ценить то, что имеют, могут, вообще, потерять друг друга. Вон, Нати какая бледная.

— А когда можно его увидеть? — спросила она.

— Думаю, с этим лучше подождать до утра, сеньора, — ответил врач.

— До утра? Но…

— Нати, пойдем, — оборвал ее Андреас, потянув за руку в сторону лестницы. — Здесь мы уже ничем не поможем. Самое главное — мы знаем, что Макси жив. А утром я сам тебя сюда привезу. Идем.

Женщина явно была расстроена, но позволила нам увести себя. Я шла рядом с мужем, вцепившись в его руку. Не могу поверить, что всего полчаса назад умирала от страха за него. Он в порядке. Все хорошо. Да и Макси тоже будет жить. Только вот интересно: а с ним-то что? Словно прочитав мои мысли, Федерико шепотом спросил:

— Ты не будешь против, если мы немного побеседуем с нашими друзьями у нас дома?

Я отрицательно покачала головой. Внизу, у поста медсестры, нас поджидал взволнованный Грандо. Он спросил о Макси и, получив ответ, облегченно вздохнул.

— Есть новости, — заявил после этого молодой человек.

— Тогда поехали к нам домой, — решил Федерико. — Только вот преодолеем толпу журналюг, которая, наверняка, уже атакует входные двери.

— Ты поразительно догадлив, — фыркнул охранник. — Может, стоит позвонить моим ребятам, чтобы они их усмирили по-своему?

— Нет, думаю, обойдемся без крайностей, — встрял Энрике. — Общение с прессой беру на себя.

Он стал впереди и повел нас к выходу. Как и ожидалось, на крыльце столпилось человек двадцать, со своими диктофонами, микрофонами и вспышками камер. На Энрике градом посыпались вопросы:

— Сеньор Мароне, как Вы прокомментируете произошедшее?

— Жив ли сеньор Понте и насколько серьезно ранение?

— Пойман ли злоумышленник?

— Как произошедшее повлияет на выход альбома «Мятежников»?

— Стоп! — воскликнул Энрике. — Отвечу всем и сразу. Я пока воздержусь от каких-либо комментариев, относительно произошедшего, но могу Вас заверить, что, в данный момент, жизни сеньора Понте ничего не угрожает. Будет расследование. Пока это все, что я могу сказать. А что касается альбома, то это — вопрос, заданный не ко времени. Неужели я похож на бесчувственное бревно, для которого какой-то альбом важнее, чем жизнь друга?! Об этом мы подумаем завтра. А сейчас, прошу прощения, мы должны идти.

Журналюги вроде поумерили пыл, что позволило нам беспрепятственно пройти к машинам. К чести Андреаса, он не позволил Нати ехать за рулем в таком состоянии, поэтому посадил ее к себе. Мы же с Федерико сели в машину Энрике, ну, а Грандо, понятное дело, в свою. Дорога прошла в молчании, но все мы понимали, что эта тишина действует лишь до поры до времени. Я же решила отложить разговор с мужем до того, как мы останемся наедине. А нам определенно есть, о чем поговорить. Приехав почти в одно время, мы прошли в гостиную и расселись по диванам. Туда же спустилась и Карла, сообщив, что уложила всех детей.

— Итак, — подытожил Энрике, когда жена опустилась рядом с ним, — что все-таки произошло?