Шепот во тьме (СИ)

Интуиция завопила, предупреждая об опасности. Отточенные годами рефлексы не подвели - Дэйн застыл и тут же метнулся назад. Но напарники среагировали медленнее: Робер и Зак обошли его сбоку.

- Стоять!! - Дэйн схватил ближайшего из них за плечо и потянул на себя. Робер, а это был он, пошатнулся и полетел на пол.

Зак успел сделать ещё один шаг.

Короткий шипящий свист пронзил воздух. Дэйн схватил замешкавшегося Зака и прикрылся им. Через секунду тело напарника превратилось в подушечку для игл. Он широко распахнул глаза и взглянул на Дэйна. Несколько раз открыл рот, пытаясь что-то произнести, но из горла вырвался лишь приглушенный хрип. После Зака пробил приступ жестокого, выворачивающего наизнанку кашля - и хлынула кровь, пачкая всё вокруг.

Дэйн, опомнившись, отбросил труп и, сделав шаг назад, оглядел себя. Кровь не успела попасть на доспехи, но рваными бурыми пятнами покрывала кожаные перчатки. Её капли медленно стекали по ним и устремлялись вниз к каменному полу.

- Падший! - Дэйн наклонился и вытер руки о плащ мертвого напарника. Это был своего рода инстинкт, который присутствовал с рождения: пытаться остаться чистым, даже если собираешься окунуться в лужу с грязью. К слову, грязь Дэйн ненавидел.

Робер заскулил. Его взгляд хаотично метался с Дэйна на мертвого товарища, на стены и обратно

-Пошли, - яростно зашипел Дэйн. - Ты жив. Не стоит благодарностей. И держись сзади!

Робер судорожно закивал и покорно двинулся следом, стараясь идти столь медленно, насколько это было возможно, чтобы не отстать.

Едва не погибнуть из-за идиота, который не смотрит под ноги! Можно ли придумать более нелепую смерть?

***

Через некоторое время, оставив позади ещё несколько ловушек, мужчины оказались в широкой комнате, освещенной тусклым светом, струящимся через щели на потолке. Пол покрывали голубо-серые мраморные плиты с выбитыми на них узорами в виде различных цветов. Со стен на воров смотрели пустые глазницы отполированных доспехов.

- Очередная ловушка, - сказал Дэйн и принялся изучать комнату.

- Но ведь другого пути нет, - жалобно пробормотал Робер. - Может, повернём назад? Безмолвный ведь не предупреждал о ловушках.

Дэйн знал, что напарник прав: иного пути не было. Всё становилось намного интересней. Его охватил азарт. Он сделал шаг - плита под сапогом жалобно скрипнула.

И время замедлило ход...

***

Ему исполнилось десять, когда он узнал, что отличается от обычных детей. В тот самый день родители признались, что его подбросили к ним на крыльцо в одну из весенних ночей. Своих детей у них не было, и они приютили подкидыша, решив вырастить его как родного

В тот день Дэйн впервые испытал гнев. Эмоции окутали его подобно шали, и требовали выхода, перекидываясь то на настоящих родителей, по неизвестной причине бросивших его, то на приемных, столь долго державших всё в секрете и лгавших ему.

В один миг он возненавидел свою жизнь: бессмысленную, пустую, проведенную в нищете и голоде, когда каждый день был маленькой войной за то, чтобы выжить. Настоящие родители выкинули его как ненужную вещь. Значил ли он что-то для них? Разве могли они так поступить с ним?

Правда давила, лишала сил, отдаваясь болью при каждом воспоминании.

Дэйн мчался по улице, не разбирая дороги, чудом уклоняясь от прохожих. Несколько раз он попадал в лужи, поднимая в воздух фонтан мутной грязной воды. Он быстро промок до колен, но это не имело ни малейшего значения. Его несла вперёд ярость, раздуваемая болью.

И неожиданно мир изменился.

Воздух превратился в густой студень. Двигаться стало необычайно сложно. Всё вокруг окрасилось серым. В тот же миг Дэйн почувствовал, как по телу ползут волны страха, и понял, что задыхается. Неведомая сила сдавила горло и бросила на землю. Ярость потухла, сменившись ледяным водопадом, сотканным из ужаса и паники.

Люди один за другим проходили мимо корчащегося в грязи паренька. Некоторые мельком окидывали его взглядом, морщили губы, но двигались дальше. Другие просто переступали через него, едва не наступая на руки и ноги. Лишь один мужчина лет сорока подошел, проверил, жив ли он, и взяв на руки, понёс к себе.

Дэйн пришёл в себя лишь спустя несколько дней. Он был жутко слаб и не понимал, что с ним произошло. Но к счастью, судьба оказалась не та жестока, как утверждают обиженные ею. Подобравший его старик оказался магом, одним из тех, кто сумел скрыться от гнева Святой Церкви во время Отречения. И он рассказал юноше о даре, который упоминался в манускриптах как "ру-тар", что в переводе с древнего наречия означало: "Дар бога".

***

Дэйн почувствовал в груди ставший столь привычным гнев. По рукам и ногам заструилось приятное тепло, и кожу начало слегка покалывать. Сила ру-тар наполнила каждую клеточку его тела. На мгновение перед глазами поплыли алые огоньки, а потом он будто бы окунулся в бурную реку, и всё вокруг стало сине-серым.