Шептуха

– Доброе ли? – ответил он. – Это может легко определить правильное гадание. За небольшую плату, конечно.

– Ага-а-а-а. Но я пришла не за гаданиями. Я ищу Мешко.

– И заглядываешь ко мне в хату?

Мщуй сдвинул кустистые брови, которые чуть ли не закрывали ему глаза: это делало его немного похожим на тех маленьких смешных собачек, которых часто разводят знаменитости.

– Я легонько постучала в дверь, но моя недюжинная сила заставила ее распахнуться, – фыркнула я.

Мужчина подозрительно посмотрел на мою руку, а потом на деревянные кое-как сколоченные доски, которые он считал дверью.

Неужели он всерьез принял то, что я сказала?

Спасибо Мщую, теперь я точно не изменю свое мнение насчет умственных способностей жрецов. Практически ходячий стереотип.

– Дверь была открыта, – пояснила я.

Старик заметно успокоился.

– Я мог ее и не закрыть, – ответил он и быстро добавил: – Очень спешил на утреннюю молитву.

Запах алкоголя, исходящий от него, говорил совсем о другом.

– Я ищу Мешко, – напомнила я ему. – Вы знаете, где я могу его найти?

– Он снимает этаж вон в том доме. – Он показал скрюченным от ревматизма пальцем на здание неподалеку. – По лестнице только нужно подняться.

– Спасибо.

Я двинулась в указанном направлении, но он схватил меня за локоть.

– А ты кто? – спросил он.

– Меня зовут Гослава Бжузка, – ответила я. – Я на практике у шептухи.

Водянистые глазки Мщуя расширились, а затем закатились под самый лоб. Я испугалась не на шутку, глядя на белки его глаз.

– Что с вами? – воскликнула я.

О боги! Может, это какой-то приступ, вызванный алкоголем?!

Я не хочу оказывать ему первую помощь. Я даже не знаю, где искать губы в этой спутанной бороде! Я не смогу сделать ему искусственное дыхание методом «рот в рот».

Его глаза вернулись на свое место, и он проговорил как ни в чем не бывало:

– А, да. Воистину. Удачи в поисках стремянки, Гося.

Затем он отпустил мою руку и зашел в хижину, оставляя меня одну во дворе.

Откуда, черт возьми, он знал, что я собираюсь искать брошенную стремянку? По спине пробежала дрожь беспокойства. Мне стало не по себе. Определенно, не люблю жрецов.

Все, я не собираюсь на этом зацикливаться. Поведение Мщуя было отнюдь не нормальным, но нужно перестать об этом думать.

Я быстро направилась к Мешко, поднялась по пристроенной снаружи домика деревянной лестнице и постучала в дверь. Долго ждать не пришлось – он практически сразу открыл.

А у меня подкосились колени.

Ох, черт побери! Меня бросило в жар.

Какой он красивый! Нельзя же быть настолько красивым. Такими могут быть только актеры и певцы, к которым нельзя прикоснуться.

Потому что мне очень хотелось к нему прикоснуться.

Мешко, должно быть, только что вышел из душа. В этом не было ничего удивительного, учитывая, что был всего седьмой час. На практике у Бабы Яги я привыкла рано вставать и совершенно забыла, что в это время нормальные люди еще спят.

Мой взгляд скользнул по его обнаженной мускулистой груди и твердому рельефному животу, остановившись на мгновение на черном полотенце, которое было повязано на бедрах. Вторым полотенцем он вытирал мокрые волосы.

– Гося? – удивился он. – Что ты здесь делаешь?

Таю от одного твоего вида…

Нечеловеческим усилием я оторвала взгляд от его живота. Невыносимо хотелось прикоснуться и проверить, настоящий ли он. Мне пришлось даже засунуть руки в карманы.

И каким-то образом мое прежнее искреннее желание перестать думать о Мешко вмиг испарилось. Эти кубики наверняка будут сниться мне по ночам.

– Я… – еле прохрипела я из-за пересохшего горла.

– Да? – Он весело смотрел, как я борюсь с собой.

– Я пришла попросить о помощи, – с трудом выдавила я наконец.

Я заметила, что прямо под сердцем, между ребрами, у него был тонкий шрам длиной около пяти сантиметров.

– Может, зайдешь? – Он посторонился, пропуская меня внутрь. – Подожди минутку. Я только оденусь.

Я послушно встала в углу. Когда он повернулся, я увидела татуировку на его плече. Это был довольно популярный славянский символ, обозначающий солнце в его древнейшей, чистейшей ипостаси. Равносторонний крест, заключенный в круг. Так называемый солнечный крест или солнечное колесо.

Такой же, только огромный, сложенный из камней символ находился на вершине Лысицы. Окружал его двухметровый вал в форме подковы. Именно от него и произошло название Свентокшиских гор.

Я оглядела довольно скудную обстановку. На первый взгляд казалось, будто это гостиничный номер. У Мешко не было ни сувениров, ни фотографий. Здесь мог жить кто угодно.

– Давно ты уже на практике у ворожея? – отозвалась я.

– Уже полгода, – ответ донесся из соседней комнаты, которая, видимо, была спальней.

Он явно не любил привязываться к местам. Или этого требует от него жречество? Но я знала, что наши ворожеи не обязаны жить в воздержании. Они могут в полной мере наслаждаться жизнью, иметь семьи, веселиться.

– Садись, Гося. Не стой столбом. – Мешко вошел в комнату.

Я послушно присела на отживший свое диван. Клетчатая обивка была вся вытерта. Одна из пружин больно вонзилась мне в задницу.