Шериф

Арчибальд поднял хвост с верещащим гномом и перенес наживку по ту сторону водной глади. Почти сразу же в воде отразилась крупная тень, стремительно растущая, – хищник приметил вкусную добычу. Рывок – и хвост уходит из-под когтей птицы, заставляя ее погрузиться в этот мир. Дракон тут же стремительно поворачивается зубастой мордой к цели и пронзает мягкое подбрюшье рейда когтями, вытаскивая того ввысь, к небу, крыльями вниз. Под дикий крик жертвы, хищный рык дракона и вопль ужаса привязанного гнома все трио устремляется к небесам. Арчибальд на секунду отцепляется от цели, чтобы перехватить шею птицы зубами и рухнуть вниз, вбивая свою жертву всей массой тела в поверхность земли. Еще один рев, на этот раз победы, пронзает воздух вокруг и заставляет озерную гладь пойти рябью.

«Поздравляем! Рейдовый босс – Птица Лоо повержена! Внимание: глобальное событие! Первая победа над Рейдовым боссом – Птицей Лоо одержана кланом «Тени». Добавлены очки репутации. Внимание: глобальное событие! Клан «Тени» переносится на пятнадцатую позицию в глобальном рейтинге».

– Пятнадцать секунд, – шепчет Лео, неверяще разглядывая замерший таймер.

Рядом скорее упали, чем присели Джонатан и Тасья, внезапно почувствовавшие невероятную усталость.

– А где Эбер? – вскинулся было Джо, не найдя друга на хвосте пирующего Арчибальда.

– А вон, – кивнула головой Тасья, указывая на приближающегося зигзагообразной походкой гнома.

– Все! С меня хватит! – покачиваясь и удерживая клок ткани в руке, сипло проорал бородатый, заметив на себе взгляды.

– Но ведь все получилось? – извиняющимся тоном спросила Тасья.

– Что получилось? Рыбачить птицу на гнома драконьим хвостом?! – Гном тоже не удержался на ногах и рухнул в траву. – Вы все сумасшедшие! Один я нормальный!

– Извини, – сказал за всех Джо, – хочешь, я дам тебе молот? На два дня.

Из травы донесся тяжкий вздох смертельно раненного существа.

– И дракона на день.

Вздох сменился стоном.

– И сможешь первым выбрать вещь с рейда.

Стон сменился задумчивым молчанием.

– Ладно, нет так нет, – махнул рукой Лоренс.

– И тут я понял, что абсолютно здоров! – поднялся с травы бодрый гном и затопал к остальной группе.

– Узел развязался, да? – Тасья указала на тряпку в руках Эбера.

– Узел отличный, но сам пояс порвался, – довольно присел рядом гном, поглядывая на обед Арчибальда. – А когда нам дадут награду?

– После выхода обратно, – меланхолично пожал плечами Лео.

– Так чего мы ждем?

Тасья посмотрела на Джо, дождалась кивка и притронулась к диадеме.

– Запускаю механизм завершения рейда.

Вновь день обернулся ослепительной вспышкой, кутая героев белоснежной простыней. И вновь сияние опало, обратив белый цвет в привычную зелено-синюю гамму сада за Домом шерифа, – будто и не уходили они отсюда. Правда, было в нынешнем окружении весьма значительное отличие.

На пространстве, заросшем цветами и высокой травой, двумя зелеными пятнами выделялись настоящие коконы из зеленой лозы, прочно, но бережно опутывающие единорога и быка. Впрочем, звери явно не протестовали – хотя бы потому, что меланхолично пережевывали те части лиан, что были у лица, и задумчиво смотрели в небо, сойдясь друг с другом на мысли, что у их хозяев точно все не как у людей.

Но не это поразило усталых героев и окатило их самыми разнообразными эмоциями – от настороженности до волны искреннего восторга.

Рядом с двумя коконами возвышалось широкое, с узловатыми руками-ветвями, древо, замершее на прихотливо увитых корневищах-ногах. На морщинистой коре выделялись два глубоких глаза-дупла, косая трещина чуть ниже вполне сошла бы за рот, а зелень молодых листьев на вершине – за волосы. Левая его рука-ветвь удерживала две выходящие из него лианы, которые опутывали травоядных питомцев. В правой же был зажат крест, что служил опорой деревцу все это время, ныне увитый молодой зеленью. Древо дрогнуло, словно отмирая от спячки, и качнулось в сторону друзей. Правая рука древа-меллорна грозно поднялась вверх, сжимая крест, демонстрируя силу и готовность сражаться.

– Верую! – рухнул на колени гном.

Всего лишь несколько шагов по широкому проспекту отделяли чинный и спокойный Петербург от настоящего шоу. Волна шума и суеты, разговоров и песен на неизвестном языке, рева диких животных казалась немыслимой в спальном квартале. И тем не менее достаточно было пройти еще десяток метров, чтобы наткнуться на заграждения с запретительными знаками, извинениями перед жильцами и крупными табличками на русском, английском и хинди, повторяющими слово «Съемки».