Шерхан

— Ты сумасшедшая! — он быстро пересаживается ко мне на свободный стул, обхватывает ладонями мое лицо. — Ты просто сумасшедшая… — последние слоги звучат уже на моих губах, он целует. Нежно, ласково, без напора. Я дрожу, потому что меня бьет мелкая дрожь необъяснимого счастья, словно достигла своей цели, и эйфория захлестывает меня мелкими волнами с ног до головы. Не топит. Дает дышать, но хочется уже захлебнуться. Поэтому с пылкостью первого поцелуя ответила ему, хватая руками ворот рубашки, сжимая ткань до режущего слух треска.

— Ш-ш-ш… — он отстраняется, перехватывает мои руки на запястьях. — Я не железный… от такого натиска Китайская стена падет без сопротивления к твоим ногам! — целует быстро мои пальчики, улыбается и отсаживается на свое место.

— Яр! — смотрю на него строго, смотрю на него так, словно наше желание имеет срок действия. Мне не хотелось терять драгоценное время на разговоры. Я за минуту стала одержима идеей забеременеть от этого мужчины в самое ближайшее время.

— У меня благоприятные дни, — снимаю блокировку на своем телефоне, открываю розовенький календарик, смотрю на дни. Как раз вчера была овуляция.

— Лера, не спеши! Всему свое время. Я рад, что мое желание нашло в тебе отклик, значит не ошибся, доверившись своим ощущениям, но сейчас, пока не самое подходящее время для зачатия нашего ребенка! Потерпи, малыш!

— У тебя проблемы?

— У меня все нормально. Я тебе говорил, что меня беспокоит мой друг, пока я не решу проблему, моя голова будет забита, чем угодно, но только не тем, как удачно поиметь мамочку моего будущего ребенка! — вот если бы он не улыбнулся, не сверкнул игриво глазами, я бы обиделась. Но на него сейчас невозможно было обидеться, если только на секунду, чтобы потом самой растянуть губы в улыбке и слушать радостное трепыхание своего сердца. Влюбленного сердца. Господи, как же я люблю тебя, Яр!

— Уже уходишь? — Вика стоит у дверей кухни, грызет яблоко.

— Да. Надо забрать фотоальбом из салона, заказы раздать да мелочи всякие! — улыбаюсь сестре, поправляю свой портфель, в котором у меня у меня лежит фотоаппарат и различные аксессуары к нему. Мне действительно нужно забрать фотоальбом, решить пару рабочих вопросов. Я полностью окунулась в работу, лишь бы не думать, чем занимается Ярослав без меня. Не искать глазами его фигуру в толпе прохожих, не задерживать дыхание, если вдруг какой-то мужчина со спины окажется так похож на него.

Он продолжал звонить. Шутил, рассказывал какую-то ерунду, а я готова была часами его слушать, только бы не замолкал. Три дня назад улетел в Москву. Один, без друга, просто встретиться с врачом. Тайна болезни его Гриши мне порядком надоела, я по юбилею запомнила этого бледного светловолосого молодого человека. И его жену, которая приходила к Яру, когда мы с ним впервые стали близки. Кажется, девушка неровно дышала к Тигру, но я надеялась, что мне только показалось. На фотографиях она на обоих мужчин смотрела с нежностью, улыбалась открыто и одинаково. Наверное, если и была ревность с ее стороны, то как к брату. Все-таки Ярослав им как родственник.

— Передавай Шерхану привет! Давно его не видно! — Вика смотрит на меня пристально, ловит каждую мою эмоцию, а я улыбаюсь и киваю. Потом соображаю, что не в курсе о ком она.

— А это кто?

— Шерхан? — изгибает свою идеальную бровь, фыркает. — Это твой новый знакомый или любовник, смотря с какой стороны посмотреть. На моей памяти не было такого, чтобы Шерхан тусовался только с одной девкой, обычно с ним уходили две. Стася как-то рассказывала, что в сексе он как тигр. Правда, Лер? Не врут местные цыпочки?

— Э-э-э-э, я не понимаю, о ком ты говоришь, — выдерживаю паузу, вскидываю подбородок. Мне не нужно уточнять теперь полное имя человека, о котором мы говорили, потому что я без объяснений поняла, кто это. Сердце болезненно сжалось, ревность змеей зашипела мне на ухо, нашептывая разные вопросы, которые оставались без ответа: точно ли он в Москве? Действительно один? А я у него одна? Не играет ли он со мною?

— Я пошла, буду поздно! — держу лицо, мне требуются все мои силы, чтобы не закатить истерику, которая рвалась изнутри. Вика бы повеселилась, ведь в семье меня считали расчетливой, эгоистичной стервой, которой чужды эмоции. Ибо была бы хорошей дочерью, не перечила б отцу, не оставила бы маму, не удрала бы в какую-то там Москву, занимаясь какой-то фотографией.

Руки дрожат. Заставила себя, в первую очередь, успокоиться и не паниковать. Даже если он с кем-то, даже если наши отношения — это моя фантазия, по сути, мой мир не рухнул…Наверное. Почему же так плохо от одной мысли, что он может трахаться с кем-то еще, кроме меня??? Почему, если верить его словам о взаимной симпатии, он не стремится раздвинуть мне ноги при удобном случае?

— Здравствуйте, Лерочка! — возле подъезда дома, где жил Ярослав, меня встречает Анна Петровна. Да, пришлось запомнить всех подъездных моралисток по именам, но вот эта бабуля была самой главной.