Шерлок Холмс и страшная комната. Неизвестная рукопись доктора Ватсона

Комната на третьем этаже, собственно, «страшная», уж непременно крепко заперта. А над дверью, где часто располагаются всякие символы, должна была иметь свои, как-то намекающие на ее тайну. Соответственно, комната второго этажа под ней, осуществляющая доступ к механизму и чугунной загородке, не только будет заперта, но и предельно замаскирована, потому дверь ее без ручки. Выход же из нее через смежную с ней вполне обыкновенную и тоже запертую комнату. Таким образом, логически я быстро вычислил всю эту механику. Оставалось сделать единственно верные выводы из этих фактов. Но логика без воображения всячески этому противилась. Трудно поверить, чтобы подобный механизм дожил до наших дней да еще в исправном состоянии. Если же так. Кто бы рискнул его использовать? Не одержимый ли какой? Очень уж все вычурно, фантастично и так громоздко в исполнении. Но рука с перстнем была доказательством того, что это ни фантастика, ни страшный сон учителя, а очень страшная явь. Ну а жутковатый сюжет детского спектакля про комнату, в которой все исчезают, только подтвердил это. Вот ведь, ребенок, не мудрствуя лукаво, пользовался своей таинственной комнатой, загоняя туда кукол. Всего лишь пользовался! Как и тот, кто, узнав о существовании этой древней ловушки, всего лишь «воспользовался» ею, так сказать, по ее прямому назначению, чтобы уничтожить врага, которого по-другому уничтожить, видимо, не мог.

Удивительно, что забытая история «Страшной комнаты» преспокойно пережила века в старинной сказке этих мест.

Что ж, как было совершено преступление, ясно. Оставалось понять, кем оно могло быть совершено. Первый вопрос, который я себе ставлю: «где искать преступника» — снаружи или внутри? В стенах замка или вне стен? Кто этот «мистер Икс» — свой или чужой? Вряд ли чужак мог знать о «Страшной комнате», если о ней не подозревал даже учитель, многие годы живший в замке. К тому же если бы наличие такой страшной ловушки не содержалось в строгой тайне, о ней давно болтала бы вся округа, как болтают о «серых пальцах», и уж непременно знал бы о ней старина Нол Дживс, такой выдающийся любитель местных новостей. Конечно же преступник — кто-то из обитателей замка.

А круг этот пришлось предельно сузить, так как ни кухарка, ни Пит-конюх дальше кухни не ходят, а лорд не ходит по лестницам.

Мальчика я тоже исключил. Хотя дети, подобные Фредди, и могут испытывать сильную ненависть и иметь навязчивые идеи, но уж конечно не могут еще так планомерно претворять их в жизнь. А ведь в ловушку врага требовалось заманить и при этом ничем себя не выдать. Эта роль не для ребенка. Да если бы Фредди что и знал, то скрыть это от учителя, кажется, самого близкого ему человека, вряд ли бы сумел. Все остальные: слуга, камердинер, учитель и даже экономка — теоретически в одинаковой степени могли знать о ловушке, могли и совершить это преступление.

Но вот закрытая на алебарду дверь определенно говорила, что убийство случайным не было, к нему готовились. И тот, кто закрыл Фредди и мистера Торлина, тот и готовился. Потому из списка подозреваемых пришлось исключить и учителя.

Но кто же все-таки мог знать о «Страшной комнате»? Одно из двух: либо тот, кто знал об этом непосредственно из предания Фатрифортов, то есть сам лорд, либо тот, кто знал об этом из архивов замка, то есть некое доверенное лицо, имевшее к ним доступ.

Возможно, я бы дольше гадал, если бы сразу не занялся тем, что попалось мне на глаза — следами. След у скамейки, оставленный «Лордом Фатрифортом» на наших глазах, и такой же след под кустом роз в луже крови, казалось, ясно свидетельствовал о причастности хозяина замка к кровавым событиям. Про след «Аттисона с порезом» на пыльном полу четвертого этажа я узнал с большим опозданием, когда удосужился наконец выслушать ваш отчет. Этот факт был решающим и означать мог одно из двух: либо лорд Фатрифорт излечился от хромоты и теперь спокойно разгуливает по этажам, но продолжает ежедневно притворяться перед самыми близкими людьми, что представляется делом весьма хлопотным, если не вовсе абсурдным, либо тот, кто оставил отпечатки у солнечных часов, у куста роз и на пыльном полу четвертого этажа, вовсе не лорд Фатрифорт, а кто-то еще под видом лорда. Тогда понятно, что, изображая лорда, он вынужден был изображать и его характерную хромоту. Но вот что странно: почему этот двойник расхаживал открыто перед всеми, ни у кого не вызывая подозрений? А получалось, что расхаживал он не один год. Может, это всеобщий заговор? Но чтобы все, вплоть до ребенка, годами в нем участвовали — неправдоподобно. Даже если считать это непостижимым всеобщим заблуждением, то и тогда для такого заблуждения требовалось нечто большее, чем зеленые очки, парик и перчатки. Это была поистине загадка!