Шерлок Холмс. Новые заметки доктора Ватсона

Мистер Р. рисковал, заказывая рассказы из этого раздела, и не всегда был доволен результатом, но его сын вспоминает, какое удовольствие доставила ему следующая история, за которую он заплатил автору, обозначенному инициалами Э. Р. Б., три тысячи долларов. Поскольку в его бухгалтерской книге была пометка «Письмо в Тарзанию», то сразу в голову приходит имя Эдгара Райса Берроуза (1875–1950), создателя цикла низкопробных романов о Тарзане и популярных фантастико-приключенческих повествований о космосе. Сын мистера Р. рассказывал: «Вскоре после того, как „Кокс и Компания“ доставила чемоданчик Ватсона, кто-то вломился в офис моего отца. Но он побеспокоился об этом заранее, спрятав новое приобретение за секретной панелью, поэтому воры ушли с пустыми руками. Мой отец сразу же разместил объявление в лондонской „Таймс“, которое повторяло предупреждение Ватсона из „Дела необычной квартирантки“ о том, что „зачинщик этого возмутительного проступка известен, и если это повторится… вся история о политике, маяке и тренированных бакланах будет предана огласке“. Есть, по крайней мере, один читатель, который все поймет». — Дж. А. Ф.

* * *

Шерлок Холмс был человеком, способным меняться. Даже за многие годы работы врачом я редко видел, чтобы с кем-то происходили столь неожиданные перемены. Морской воздух явно творил чудеса.

Я радовался этому, даже несмотря на то, что, будучи его давним другом, не до конца понимал, что происходит. Чуть больше года назад Холмс внезапно вернулся к активной жизни, он с новыми силами окунулся как в работу частного сыщика, так и в своеобразный грязный мир Лондона.

Но, похоже, цивилизация дурно повлияла на Холмса — в последнее время я замечал у моего старого приятеля все большую апатичность, как и все большую бледность лица, словно копоть лондонских улиц затронула и душу моего лучшего друга.

Я предложил ему короткое путешествие куда-нибудь не очень далеко, где воздух хоть немного чище. Вначале Холмс не проявил интереса, но потом он наткнулся на одну статью в «Таймс».

И вот теперь он взбирался на скалы, тянувшиеся вдоль усыпанного камнями корнуоллского побережья. Игра света на этом берегу придавала мускулам его рук и шеи стальной оттенок. Он шел вдоль берега, а под пиджаком угадывались упругие мышцы. Даже в своей лондонской одежде он чем-то напоминал плохо прирученное животное, родившееся в дикой природе.

Но в Холмсе ощущалось нечто большее, чем просто сила, ведь за всем этим внешним обликом скрывался его острый ум, интеллект и проницательность, благодаря которым он был известен не только в Лондоне, но и в большей части Европы и даже в Штатах.

— Смотрите, Ватсон! — крикнул он, показывая на небо.

Вначале я ничего не увидел, а потом различил небольшое передвигающееся по небу пятнышко, которое, приблизившись, превратилось в крупную черную птицу.

— Кто это, Холмс? — выкрикнул я, потому что никогда прежде не видел такой птицы.

Но вместо Холмса ответил кто-то другой.

— Это большой баклан! — отозвался резкий старческий голос.

Я быстро повернулся к говорившему, ведь пока он не произнес это, я никого не видел. На нем была темная мятая одежда, которая по цвету полностью совпадала с окружением, и серая кепка, надвинутая на такие же серые глаза. Из-за землистого цвета кожи и грубых черт лица незнакомец почти сливался со скалами.

— Так и есть, Ватсон, — радостно подтвердил Холмс. Меня так поразил этот появившийся неизвестно откуда человек, что я почти забыл, что мы говорили о птице. — Обычный черный европейский баклан, тип хордовые, подтип позвоночные, класс птицы, отряд пеликанообразные, семейство баклановые. — Он весело кивнул незнакомцу, словно неожиданное появление человека среди скал было обычным делом. — Если птица подлетит немного ближе, мы сможем рассмотреть ее внимательные зеленые глаза!