Шерлок Холмс в Америке

Очная ставка, которая за этим последовала, стала самой примечательной в карьере Холмса, могу утверждать со всей уверенностью. Холмс напоминал чистокровного скакуна, который бежит тем быстрее, чем сложнее препятствия. В Мэри Комсток он нашел соперника, который во всех отношениях заслуживал величайших стараний. Даже Рафферти, и сам азартный донельзя, довольствовался тем, что сидел в стороне и наблюдал за матчем, а потом признался, что это было самое увлекательное состязание, какое ему только доводилось видеть за несколько лет.

– Вот что я навсегда запомню об этом странном деле, – заявил ирландец. – Если нельзя насладиться схваткой двух великих умов, то жизнь бледна и неинтересна.

Мы нашли свободные кресла в тихом уголке, леди сняла свою стильную меховую шляпку, расстегнула пальто и уставилась на Холмса со злорадством, которое читалось в легком изгибе ее губ. Мне показалось, что она поняла, что сейчас произойдет, и упивалась возможностью схлестнуться с бесподобным Шерлоком Холмсом.

– Я работал над одной картиной всю последнюю неделю, – начал Холмс. – Очень интересный, но тревожный портрет.

– Да? – улыбнулась леди. – Вот уж не знала, что вы еще и художник, мистер Холмс.

– Можно сказать, я художник мысли, – ответил он тоже с улыбкой. – Я рисую свои полотна в уме.

– Как интригующе. Расскажите же мне об этой вашей картине.

– С радостью, мадам. Картина начинается с камня, на котором вырезаны руны, повествующие о том, как скандинавы путешествовали за полмира, чтобы в итоге найти здесь только смерть и несчастья. А потом оказалось, что камень – подделка, как вы прекрасно осведомлены. Но в Чикаго нашелся один очень богатый человек, швед по происхождению, который отчаянно хочет верить в подлинность артефакта и готов вручить целое состояние любому, кто привезет камень.

– И кто же этот швед, мистер Холмс?

– Его зовут Карл Лунд, он считается самым богатым шведом в Америке.

– Думаю, я слышала это имя, – кивнула миссис Комсток. – Может быть, даже встречала самого Лунда. Но у меня столько знакомых мужчин, что всех и не упомнишь.

– Уверен, мистера Лунда вы не забудете, поскольку именно его вы и ваши помощники намеревались нагреть на двадцать тысяч долларов.

– У вас живое воображение, мистер Холмс. Сильно напоминает безвкусные рассказы, которые мастерски строчит для популярных журналов доктор Уотсон.

Я оскорбился, но прикусил язык, понимая, что прославленного сыщика нельзя перебивать. Рафферти шепнул мне:

– Леди – поклонница вашей прозы, доктор. Гордитесь.

Холмс сказал миссис Комсток:

– Увы, мадам, это не выдумка – слишком уж много крови пролилось, пока вы охотились за камнем. Позвольте мне поделиться еще одной картиной, которая сложилась у меня в голове. Набросок я начал с бедного фермера по имени Олаф Вальгрен. Его жизнь была похожа на каторгу, но в один прекрасный день он и как минимум один его подручный решили развлечься и сыграть маленькую шутку с этим миром. Они взяли камень, который нашли на поле у мистера Вальгрена, нанесли фальшивые руны, а потом предъявили миру как подлинную реликвию. Сначала это была просто невинная шутка, чтобы посмеяться у очага холодным зимним вечером. Но тут произошло нечто неожиданное. На сцене появился самопровозглашенный эксперт по рунам по имени Магнус Ларссон. Он приехал сюда с особой миссией и решил, что это уникальная возможность доказать свою теорию завоевания скандинавами Америки. Он так увлекся камнем, что даже списался с королем Оскаром Вторым и предложил артефакт ему. В итоге мистер Ларссон подписал соглашение, по которому фермер Вальгрен продавал ему камень за двести долларов.

Миссис Комсток зевнула:

– Пока что не вижу ничего особенного в вашей картине, мистер Холмс. Надеюсь, скоро станет поинтереснее.

– Станет, мадам, станет, – пообещал Холмс. – Видите ли, в какой-то момент после того, как мистер Ларссон согласился купить камень, его план начал разваливаться. Во-первых, он обнаружил новую улику, которая привела его к выводу, что камень, вне всякого сомнения, подделка. Пока что не будем распространяться по поводу характера этой улики. Важно то, что мистеру Ларссону хватило ума понять: советники короля Оскара, среди которых имеются и лучшие рунологи в мире, обязательно придут к тому же выводу. Вы пока что улавливаете ход моей мысли, миссис Комсток?

– Да, – хладнокровно ответила леди, – хотя снова отмечу, что ваша картина, мистер Холмс, развивается слишком медленно. Мне всегда нравились художники, работающие быстро.