Шерлок Холмс. Все повести и рассказы о сыщике № 1

– Я могу сказать только то, о чем говорят все. Если вы обидите кого-нибудь из масонов, вам отплатят Чистильщики. Это было доказано многократно.

– Вы повторяете сплетни. Мне нужны доказательства.

– Прожив в нашем городе подольше, вы получите достаточно доказательств. Впрочем, я забываю: вы тоже из них и скоро станете таким же дурным, как и остальные. Прошу вас подыскать себе другое жилье, мистер, я не стану держать вас у себя. Хватит и того, что один из этих господ приходит к нам ухаживать за Этти, и я не смею выгнать его. Зачем же иметь жильцом второго? Нет, следующую ночь вы должны провести под другой крышей.

Над Макмурдо был произнесен приговор: его изгоняли из удобной комнаты, отдаляли от девушки, которую он страстно любил. Немного позже он застал Этти в гостиной и рассказал ей о постигших его неприятностях.

– Я не печалился бы, потеряв удобное помещение, – сказал Джон, – но, право, Этти, хотя я знаю вас только неделю, вы для меня – вся жизнь, и без вас я не могу жить!

– Ах, молчите, мистер Макмурдо, не говорите так, – прервала его молодая девушка. – Правда, я не обещала выйти за него замуж, но все же не могу стать невестой другого.

– А что, если бы я явился раньше? Вы бы дали мне надежду?

Этти закрыла лицо руками.

– Видит Бог, как бы я хотела этого… – прошептала она, заливаясь слезами.

Макмурдо опустился перед ней на колени.

– Ради Бога, Этти, пусть так и будет, – произнес он. – Неужели из-за полу обещания вы погубите свое и мое счастье?

Его смуглые пальцы сжали белые руки Этти.

– Скажите, что будете моей женой, и мы вместе пойдем навстречу судьбе.

– Но мы уедем отсюда?

– Нет, останемся здесь.

– Нет, нет, Джек. Здесь оставаться нельзя. Вы можете увезти меня?

На мгновение в чертах Макмурдо отразилась борьба, а затем его лицо стало неподвижно, как гранит.

– Нет, – сказал он. – Я буду бороться за вас против всего мира, Этти, и сохраню, оставаясь здесь.

– Почему бы нам не уехать вместе?

– Я не могу уехать, Этти.

– Почему?

– Я никогда снова не подниму головы, зная, что меня выгнали отсюда. Кроме того, чего нам бояться? Разве мы не свободные люди в свободной стране? Если мы любим друг друга, кто осмелится стать между нами?

– Вы не знаете, Джек… Вы пробыли здесь слишком мало времени… Вы не знаете этого Бальдвина, этого Макгинти с его Чистильщиками.

– Не знаю, не боюсь и даже не верю в них, – ответил Макмурдо. – Я жил среди грубых людей, моя дорогая, и никогда никого не боялся; напротив, кончалось тем, что окружающие начинали бояться меня. Но скажите, если Чистильщики, как говорит ваш отец, совершали в долине Вермисы одно преступление за другим, и все знают их имена, почему никто не предал преступников правосудию?

– Никто не решается выступить против них свидетелем. Всякий, кто осмелится дать неблагоприятное для них показание, не проживет и месяца… Кроме того, всегда находится кто-нибудь из той же шайки, кто под присягой показывает, что во время преступления обвиняемый был совершенно в другой стороне долины. Вы, конечно, читали об этом? Мне казалось, что каждая газета в Штатах пишет о них.

– Я читал кое-что о Чистильщиках, но считал такие статьи выдумками. Может быть, Этти, у них есть причины поступать так, как они поступают, может быть, их обижают, и они не в состоянии защищаться другим путем?

– О, Джек, не говорите так. Именно это я слышу от того, другого…

– От Бальдвина? Да?

– Да, и поэтому презираю его. О, Джек, теперь я могу сказать вам правду, я всем сердцем ненавижу его и в то же время боюсь. Боюсь за себя, за отца. Я знаю, что, если мне вздумается показать ему мои истинные чувства, на нас обрушится беда. Вот почему мне пришлось отделаться от него полу обещанием. Но если бы вы согласились бежать со мной, Джек, мы взяли бы с собой отца и зажили где-нибудь вдали от власти страшной шайки.

На лице Макмурдо снова выразилась борьба, и снова оно окаменело.

– Ничего дурного не случится ни с вами, Этти, ни с вашим отцом. Что же касается страшных людей, мне кажется, наступит время, когда вы поймете, что я не лучше самого дурного из них.

– Нет, нет, Джек, я всегда буду доверять вам.

Макмурдо с горечью засмеялся.

– Боже мой, как мало вы знаете обо мне! Ваша невинная душа, моя дорогая, не подозревает, что происходит во мне. Но что это за гость?

Дверь резко распахнулась, и в комнату развязно, с видом хозяина, вошел красивый молодой человек, ровесник Макмурдо, похожий на него ростом и сложением. Из-под широкополой черной фетровой шляпы, которую вошедший не потрудился снять, виднелось лицо со свирепыми, властными глазами и орлиным носом. Он сердито взглянул на парочку подле печки.

Смущенная и испуганная Этти быстро встала со стула.

– Я рада видеть вас, мистер Бальдвин, – сказала она. – Вы пришли раньше, чем я думала. Пожалуйста, садитесь.

Упершись руками в бока, Бальдвин стоял и смотрел на Джона.

– Кто это? – коротко спросил он.

– Мой друг, мистер Бальдвин, новый жилец. Мистер Макмурдо, позвольте представить вас мистеру Бальдвину.

Молодые люди мрачно поклонились друг другу.

– Полагаю, мисс Этти сообщила вам, как у нас с нею обстоят дела? – спросил Бальдвин.