Я скоро понял, что он готовится просидеть без сна всю ночь. Он снял пиджак и жилет, надел синий просторный халат и принялся собирать в одну кучу подушки с кровати, с кушетки и с кресел. Из этих подушек он соорудил себе нечто вроде восточного дивана и взгромоздился на него, поджав ноги и положив перед собой пачку табаку и коробок спичек. При тусклом свете лампы я видел, как он сидит там в облаках голубого дыма, со старой трубкой во рту, рассеянно устремив глаза в потолок, безмолвный, неподвижный, и свет озаряет резкие орлиные черты его лица.
«Человек с рассеченной губой»Сквозь дымовую завесу я еле разглядел Холмса, удобно устроившегося в кресле. Он был в халате и держал в зубах свою темную глиняную трубку. Вокруг него лежали какие-то бумажные рулоны.
«Собака Баскервилей»На третий день Рождества зашел я к Шерлоку Холмсу, чтобы поздравить его с праздником. Он лежал на кушетке в красном халате; по правую руку от него была подставка для трубок, а по левую – груда помятых утренних газет которые он, видимо, только что просматривал.
«Голубой карбункул»Это был раскрашенный восковой бюст моего друга, сделанный с необыкновенным мастерством и поразительно похожий на оригинал. Он стоял на высокой подставке и был так искусно задрапирован старым халатом Холмса, что, если смотреть с улицы, иллюзия получалась полная.
«Пустой дом»Как не похож он был на ту вялую, развинченную фигуру в халате мышиного цвета, всего несколько часов назад бесцельно шагавшую по комнате, в плену у тумана!
«Чертежи Брюса Партингтона»Мы позавтракали рано, и Холмс, облаченный в халат, приготовился к приему посетителей.
«Собака Баскервилей»Он сбросил поношенный сюртук, накинул старый халат, сняв его предварительно со своего двойника, и передо мной снова был прежний Холмс.
«Пустой дом»Кстати, мелькают в кадре и два халата доктора Уотсона, но судя по всему, он не любитель такой одежды, поэтому надевает их в основном после ванны. Зато у него много курток, причем (здесь вновь приходится вспоминать про кинематографические условности) они не только слишком дорого стоят для отставного военного доктора, но он еще и все их возит с собой, когда куда-нибудь отправляется, что особенно заметно в серии «Собаки Баскервиля».