Шерсть седой овцы (СИ)

Она предлагала это Оцелоту. Шерстяной засранец возился возле ее ног, довольно мурлыкая. Не думаю, что такой довольной морде нужно что-то предлагать. И я говорю не про Оцелота, а про Хэнни. Вместо того, чтобы убрать все со стола, она устало вздохнула и легла на него грудью, виляя своим задом передо мной. Старалась привлечь внимание. Похоже именно это она имела ввиду под словом «покушать». Наблюдать за подобным позором я не хотел. Со словами: «На. Кормись.» я бросил ей морковь, а сам отправился в мастерскую. Просидел я там недолго, ведь у меня на уме… ничего не было. Никаких идей! Я не знал чем заняться! К тому же на дворе ночь, и рыбачить в такое время – не самая лучшая затея. Оставалось только…пойти спать. Лечь в кровать и ждать очередного дня. Вот только как ты уснешь, если твои уши пронзают звонкие, сладкие стоны? Хэнни опять занималась всяческими извращениями посреди ночи… и мне, как обычно, разбираться с этим. И знаете что? Эта извращенная девица оказалась в моей комнате! Лежала на моей кровати и ублажала себя морковью, поглаживая Оцелота, обустроившегося на ее груди! Шерстяной комок на ее груди мурчал и урчал, пока его хозяйка, прикрыв глаза, стонала и извивалась, подгибая под себя ноги. Я уже не в первый раз вижу ее с морковью во влагалище. Каждый раз, когда я хочу попросить ее заткнуться – я вижу ее голую задницу! Наблюдаю за этим ужасом и не прерываю ее! И ничего ведь не меняется, даже если она меня замечает! Она продолжает заниматься своими делами! Даже сейчас, когда я буквально облокотился о дверной проём – эта голожопица лишь улыбается! Улыбается и дарит мне воздушный поцелуй, ни на секунду замедляя процесс, произнеся довольное:

- «О-опять громко~?»

«Не опять, а снова! И мне твои «полночные игры» очень сильно надоели!» - ей было совершенно плевать на меня. Издав протяжный стон, словно посмеиваясь надо мной, она развернулась на кровати, откинув голову с самого края. Даже осмелилась показать мне язык.

«Раз уж я такая непослушная… то почему ты не наказываешь меня? Мм~?» - Эти слова… О-ох… Это была самая последняя капля! Я больше не желал терпеть ее извращенные повадки и усмешки! Она хочет, чтобы ее наказали – Превосходно! Я знал как и чем ее проучить. Моментально, не дав ей среагировать, я отодвинул кровать в сторону, заставив ее свесить ноги с другого края, а потом – моментально задвинул кровать обратно. Я зажал ее ноги кроватью и не позволял ей встать. Она не выберется, даже если попытается. А она и не пыталась! С улыбкой на лице, она ожидала моего следующего шага! Даже откинула голову, слегка приоткрыв рот! Хрен ей, а не извращения! Если я решил наказать ее, то я накажу! И для этого мне нужны были… инструменты. Пока она была заперта в моей комнате, я спустился вниз и взял с собой то, что нужно. Аккумуляторный ранец и пару медных проводов. По возвращению… ситуация начинала меняться. Хэнни увидела ранец на моих плечах и поняла, что я собирался делать. Метаться уже было поздно! Ее руки были связаны проводами, а ноги – зажаты кроватью! Теперь я мог спокойно делать с ней все, что мне хочется! Я позволил ей вкусить моего «лекарства», нажав на кнопку, расположенную на ранце! Небольшой удар током по запястьям… ей не понравился! И я не собирался останавливаться на этом…

«Г-гоул! Не надо!» - она сразу поняла всю серьезность моих игр, когда прохладный кончик медного провода коснулся ее соска. А я ее и не слушал! Если уж она хотела наказания – пусть наслаждается! Каждый удар током был неприятным для нее. Я прижимал провод к ее груди и нажимал на кнопку, наблюдая за ее лицом. Мои руки уже давно привыкли к такому напряжению, но вот она… Для ее нежной кожи это было в новинку. С каждым новым ударом тока я касался иных частей ее тела. Опускался к ее ногам и медленно увеличивал напряжение, стиснув зубы. Когда кончик провода коснулся ее ног – шутки кончились. Я был готов подать напряжения прямо к ее влагалищу, пропитанным ее выделениями. В ее глазах можно было заметить ужас. А как же иначе? Тебя ведь сейчас будут насиловать… током! Не успев сказать и слова, Хэнни начала извиваться и кричать. Кричать не от боли, но от наплыва жутких, душераздирающих чувств. Ее тело было готово согнуться в калач, но… ее руки и ноги были связаны! Скованы! Единственное, что она могла сделать, так это вскрикнуть: «Н-н-не надо! Не надо! Ос-становись!»

Я ее послушался ее. Понаблюдал за тем, как она льет слезы. Возможно… ей и в самом деле было больно. Неженка…