Шерсть седой овцы (СИ)

«Да у меня этих причин много! Она ленивая, нарцистичная, трусливая, слабая, окончательно сдуревшая и поехавшая извращенка с повадками одичавшего, кошкообразного зверя! Как только мы впервые встретились – всё! Всё полетело к чертям!» - своих эмоций я не сдерживал. Забыл про рыбалку и начал топтаться по пляжу. Меня можно было сравнить с недовольным гусем, ибо я только и делал, что топтался и махал руками вверх да вниз, недовольно крякая всяческий бред. Ну а пока я «крякал» - Макс села на моё место и слушала меня, взяв в руки удочку. Да и недовольство моё вызывало у неё только улыбку, и ничего более. – «Эта хитрющая зараза нашла повод остаться у меня в доме, и я повёлся! А теперь она превратила мою жизнь в кошмар на улице Вязова! Только за животными ухаживает и ничего более! У неё, понимаете ли, «философия»! «Цени всё, что даёт тебе мир!» - говорит она! «Высасывай каждую каплю радости!» - говорит она…»

«Высасывать нечего.» - кто-то прокомментировал, с иронией и скептицизмом, на мои слова. Я даже не стал медлить с догадками. Взял свою бензопилу, зазвенел ей и повернул к источнику этого наглого комментария. Мужчина лишь усмехнулся, легко махнув рукой. – «Хоть бы один раз встретил гостя без этой сраной бензопилы.»

Маусэр… Я знал этого придурка. Один из тех засранцев, что схватил себе место в Модераторском составе и воспользовался этим в свою пользу. Эдакий бюрократ в деловом костюме, с широкой формой, словно он забыл снять костюмчик с вешалки, с густыми усами, как у товарища Сталина, и довольно мерзким видом. Он как раз тот человек, что выкорчёвывает бандитов и людоедов с мирных земель… и я не очень то и уважал его за это.

«Какого чёрта ты тут забыл, Маус? Нет, стой, дай перефразирую: Как ты, масляная рожа, гибрид овоща и орангутанга в смокинге, нашёл мой дом?!» - церемониться с этим засранцем я не стал. Если уж он появился на территории моего дома, то у него должна быть на то стальная причина… или стальные яйца. Ни того, ни другого у него не должно быть.

«Скалься на меня столько, сколько тебе угодно, Гоул. Нечем тебе скоро будет еду жевать.» - этот баклажан ещё осмелился пригрозить мне, хотя он сам знает, что без зубов останется только он. Он не может даже руки на меня поднять, ибо знает мою силу. Сколько раз мы сталкивались лбами – мои рога оказывались крепче. Тем не менее… он нашёл себе причину схватить меня за эти рога в очередной раз: – «Меня тут заинтересовало нападение на город неделями назад. А потом ещё кто-то начал делать за меня всю работу. Грязную работу. Ты ведь хотел покинуть нас, разве нет? Начать всё заново в другом месте…»

«Можешь закрыть свою вонючую пасть и сохранить при себе пару слов. Они тебе не станут лишними. Уходить ещё я никуда не собираюсь. Дел по горло.» - Маусэр не слишком сильно верил моим словам, но он и не старался брать их близко к сердцу. Он всё равно начнёт пререкаться и получит по зубам за это. У нас это уже стало традицией. – «А что на счёт всего остального – тебя это не касается.»

«Не касается… Хах! Ещё как, мать твою, касается! Касается моих пяточек! Задницы моей волосатой касается! Я тебя насквозь вижу, живодёр вшивый! Вижу, как у тебя зубки точатся! Тебе бы только сожрать кого-то, правда?!» - Маус… Этот придурок начинал самый настоящий скандал! С чего это вдруг? Неужели любит чувствовать себя виноватым после жестокого избиения, или же ему вдруг захотелось испытать себя на прочность?! Все его обвинения могли бы пройти мимо моих ушей, если бы он не начал задевать другие нитки. – «И не говори мне, что это не так, Гоул! Я вижу ту зубастую девку за твоей спиной! Её нужно кормить мяском…»

Я был готов кинуться на этого жиртреста! Если бы Макс была такой же злой, как и я – я бы спустил её в поводка и наблюдал, как она разгрызает ему глотку. Я был в одном шаге от него. Был готов дать ему по зубам и поставить этого придурковатого слона на нужную клетку… Но кто-то меня остановил. Вскочил между нами и дал Маусэру по челюсти вместо меня. Прописал апперкот точно по рецепту, свалив этого урода с ног.

«Довольно, Маус!» - Соломка буквально зарычала на него, потирая свой кулак. Вот кого я не ожидал увидеть, так это её! Да ещё и с таким динамичным вступлением появилась! Она специально дождалась, пока Маусэр не поднимет своей головы и не посмотрит на неё, огораживая меня от этого тупицы. Ну а когда он, кряхтя, приподнял своё туловище – Соломка рявкнула, громко и чётко: – «Встань и извинись! Перед девочкой и перед Гоулом!»

Никогда бы не подумал, что Соломка будет помыкать и Маусэром, который занял место Третьего в коллективе. Он, можно считать, выше неё по всем законам и статьям, но у Соломки всегда хватало смелости переступить черту. Особенно когда Маус начал отказываться:

- «Ты ржешь?! Я не собираюсь…»