Шесть дней малыша Нельсона

Несколько десятилетий назад, еще до открытия Второй, после успешных пробных полетов, Ядро доставило в эту часть Вселенной двадцать космолетов. Пилотировали их вундеркинды. Вынырнув из темноты, верхняя часть гигантской сферы сложилась как откидная крыша у кабриолета, двадцать поршневых платформ подняли из глубины на палубу готовые к старту космолеты, пилоты попрощались друг с другом по радио и взлетели. Повезло только Терезе Буги. После десяти лет блужданий в одиночестве с обычной космической скоростью в назначенном квадрате она обнаружила пригодные для землян условия на какой-то планете, вращающейся вокруг жёлтого карлика спектрального класса G6V. Случай уникальный: планета оказалась с индексом землеподобия 0,995. Остальные пилоты погибли или, струсив, вернулись на сферу. Так начиналось Освоение.

Замедлив скорость, Ядро примкнуло к хабу, вобрав в себя самую длинную стыковку. Через час томительного ожидания, на экранах всех космолетов стало видно, что в пустующем коридоре стыковки зашевелились люди в легкой «домашней» униформе. Затем появилась похожая на змею колонна людей, одетых в тяжелые неуклюжие скафандры, предназначенные для перелетов в рискованных условиях. Им подали платформы. Одна из таких платформ немного погодя остановилась вплотную к стыковке «Тубуса Алисы».

20

Через два дня Алиса в компании Инги потягивала за барной стойкой свое любимое латте. Дверь отворилась, в помещение кафе вошел странного вида человек. Как ей потом сказала Инга, похоже, он двадцать лет проспал в одиночестве, потом проснулся и, не умывшись, вышел на улицу, а мир вокруг изменился. Теперь его все удивляет, и он везде чувствует себя посторонним.

– Чашку кофе, пожалуйста, – неловко озираясь, сказал баристе странный человек и крепко вытер потное лицо большим клетчатым платком. – Черный, без сахара.

Он выпил кофе одним глотком и даже не поморщился. Инга сделала круглые глаза, и девушки незаметно отодвинулись.

– Еще одну, – сказал он, наваливаясь локтями на барную стойку, которая издала тихий жалобный писк. – И если можно доведите до кипения.

Роста он был среднего, но из-за квадратных плеч и бочкообразного мощного туловища казался низкорослым. Вещи, которые он внес с собой в кафе, уже сто лет никто не видел: старомодный портфель с латунными пряжками и большую картонную коробку, перевязанную бечевками. Он поставил их под ноги. Отпил, с наслаждением вытянув губы гузкой. В чашке был крутой кипяток. Даже у баристы не выдержали нервы.

– Я разыскиваю Второй Жилой блок. Вы не знаете?

Так назывался район проживания Алисы, где обитали космолетчики. Инга толкнула Алису локтем, та в ответ дернула ее за рукав и они вышли.

А спустя некоторое время в дверь Алисы негромко постучали. Первое, что она увидела в приоткрытую щелочку, был клетчатый платок и картонная коробка с бечевками, затем густые черные брови, приподнятые в недоумении.

– В кафе, – с упреком сказал этот человек, – вы сидели в двух шагах от меня!

Алиса промолчала.

– Я могу войти?

Алиса отступила. Незнакомец вошел и поставил коробку на пол. Портфель он продолжал держать под мышкой.

– Это вам гостинец, – указал он на коробку. – От Иштояна. Меня вызвали сегодня в Трибунал, потому что я привез ему это. Приняли за родственника, специально прислали на прииск космолет, рассказали, как все произошло. Можно мне сесть?

Она кивнула. Он прикинул взглядом надежность табурета и осторожно уселся на него. Табурет выдержал.

– А я знаю только тетю Розу. Рубена я сегодня впервые увидел на фотографии. Мне отдали кое-что из его вещей, чтобы передать матери, – Он отвернулся. – Простите, я все еще не отошел.

– А вы ему кто? – спросила Алиса.

– Седьмая вода на киселе.

Что это значит, она не стала уточнять. Иштояна она тоже не всегда понимала, из-за чего тот казался ей страшно умным.

– Вы ведь работали вместе, – заговорил человек, волнуясь и вставая. – Мне сказали об этом в Трибунале, дали ваш адрес, чтобы я мог передать посылку. Они считают его преступником. Скажите, вы тоже так считаете?

Этот вопрос иногда снился ей ночами. Ответ она не знала.

– Я понимаю, из-за чего это. Святой Петр сказал: «Ни одно доброе дело не стоит слез ребенка», а еще Достоевский сказал то же самое. Но ведь этого Нельсона нельзя назвать невиновным, как вы считаете?

Этот вопрос тоже снился Алисе. А ответ ни разу не приснился.

21

Все, что Алиса после его ухода разложила на столе, вскрыв картонную коробку, пахло так сильно, что озадачило ее. Ей не к кому было обратиться, чтобы узнать, как называются эти оранжевые солнечные шарики неправильной формы, с красными бочками и нежной бархатистой кожицей. Или эти маленькие бежевые и желтые кирпичики, завернутые в полимерную пленку и пахнущие настолько дурно, что вызывали тошноту. На некоторых из них явно были видны следы зеленой плесени. С других брикетов на стол капала остро пахнущая мутная жидкость, которая привела Алису в ужас. Как это можно было есть?!