Шесть дней Всемирного потопа, или Дневник мотоциклистки

Мы не попали под грозу, потому что в тот самый момент, когда грозовая полыхающая темень вдруг обступила нас, дорога вильнула вокруг непонятно откуда взявшегося холма, и гроза осталась за склоном. Так мы и вышли на трассу Барнаул—Кемерово. В прошлый раз мы выехали на эту трассу со стороны Барнаула. Согласно байке, дорогу эту сделали просто: сняли с железки рельсы, положили асфальт. Этим и объяснялись длинные, пологие повороты, отсутствие подъемов и спусков. Может, заброшенные здания и в самом деле были какими—то конторами или станциями железной дороги, которая была здесь давно?

В то лето первые сто пятьдесят километров, которые нам удалось проехать до темноты, мы ехали по воде. В самом буквальном смысле слова: вокруг расстилались болота, и, покуда хватало глаз, везде была стоячая вода, из которой торчали стволы гнилых берез. Тогда мы еле—еле нашли себе место для стоянки, на которой нас до костей обглодали комары и мошка. Тогда, вечером, я обнаружила, что меня кто—то укусил — лодыжка распухла. Я приняла таблетку против аллергии, совсем позабыв о том, что за рулем пить такие таблетки нельзя. Оставшуюся дорогу я не помню, потому что до обеда ехала «на автопилоте», благо машин не было ни в попутном, ни во встречном направлении. А когда я пришла в себя, то оказалось, что мы уже где—то под Кемерово. Все, что запомнилось, — это родные, бесконечно дорогие сердцу названия на указателях: Залесово, Черемушкино, Анисимово, Сосновка, Белово… Или вот еще — Новоперуново…

После слишком гордых алтайцев и странных селений, вроде Чаган—Узуна, Кокоря или Каракудюра эти названия казались мне песней.

Увидеть дорогу в этот вечер мне опять не удалось: гроза ушла в сторону, но ливень—то никуда не делся, он обрушился на нас новой ледяной стеной воды, и через пять минут я уже ничего не видела — поток воды лился по запотевшему стеклу шлема, потом запотели и очки, и мне пришлось каждые десять—пятнадцать минут останавливаться, чтобы протереть очки и стекло. Наверное, я была похожа на муху, все время трущую лапками голову, потому что вскоре мне пришлось протирать очки и стекло уже на ходу — так быстро оно запотевало. Если бы не было столько воды или хотя бы не было так холодно!

— Неужели у тебя стекло не запотевает? — спросила я Андрея, когда мы уже в кромешной темноте остановились передохнуть.

— Да нет, нормально, и вода, знаешь, вроде бы стекает со стекла, не держится.

— А я совсем ничего не вижу: поднимаешь стекло — заливает очки! А еще все запотело. Что бы такого сделать?

Андрей пожал плечами. Сделать было ничего нельзя. Что сделаешь с запотевшими очками, когда сам промок до нитки и стоишь в темноте неизвестно где, и дождь хлещет, не переставая, и кажется, что замерзло уже совсем все, но, тем не менее, ты знаешь — если погода постарается, может стать еще хуже. Хорошо хоть наши покладистые лошадки ведут себя, как следует, и не ломаются. Сломаный мотоцикл в такой ситуации — это полный швах! Полный. Я даже побоялась представить, что бы мы тогда делали. Тогда уж точно — пришлось бы ставить палатку. Я кое—как вытерла стекло шлема влажной тряпкой, вытащенной из кармана сумки, и почти сразу же тряпка стала мокрой. Сунула её Андрею, сняла очки, с остервенением стала выдирать из шлема подушечки, которые должны были защищать уши от ветра.

— Что ты делаешь?

— Да не могу я больше так! Не могу!

От холода у меня ломило за ушами.

— Вот так! — я на ощупь прилепила подушечки чуть выше и ближе к краю шлема. — Теперь не замерзну.

В темноте я вдруг различила улыбку Андрея.

— Ну, как путешествие? — он вдруг засмеялся. — Хотела адреналина? Получила? А еще не хочешь? А будет ведь, куда деваться?

— Угу, — буркнула я в ответ, силясь задрать мотобот через сиденье.

Андрей заботливо поддержал, чтоб я не свалилась.

Адреналина, впрочем, не было. Было тупое пиление под нескончаемым потоком воды, невесть откуда взявшиеся ухабы на новеньком шоссе и полная темнота вокруг. И сколько длилась эта поездка, я не знаю…

Когда мы подъехали к освещенному посту ГИБДД, над дорогой стояла глубокая ночь. Девушки на пункте приема оплаты с удивлением смотрели на двух полуночных бродяг. Андрей переговорил с ними, и нас пропустили бесплатно.

— Сколько до кемпинга? — спросил он, проезжая мимо.

— Сорок километров, — ответил женский голос.

Мой мотоцикл устало вильнул. Еще целых сорок километров!..

…Спустя час мы снова таскали вещи по лестнице на второй этаж. В гостинице «Автодор» свободными были только номера «люкс». Цена номера, впрочем, приятно удивила — всего восемьсот пятьдесят рублей. И неприятно удивил охранник, который долго упирался, прежде чем позволил Андрею поставить наши мотоциклы на охраняемую стоянку. Складывалось впечатление, что со всех сторон гостиница окружена деревнями, в которых живут кровожадные угонщики мотоциклов. И день и ночь глядят они в сторону стоянки и, словно хитрые половцы, планируют набег…

В конце концов, пришла администратор и приказала охраннику принять наших коников под охрану.