Шесть камешков на счастье

Была середина лета. Одним воскресным вечером Нэйтан наконец созрел и позвонил родителям, чтобы сообщить им о нашем разводе. Я сняла трубку в спальне и подслушивала. Нэйтан попросил, чтобы к телефону подошли и мистер, и миссис Стин, и объяснил, что наши с ним пути расходятся, а краткой, но насыщенной семейной жизни пришел конец. Сначала ответом ему было молчание.

Потом мистер Стин заговорил, и его слова звучали так, что это было похоже на чеканку монет:

– Позволь мне кое-что прояснить. Год назад твоя девушка забеременела. Ты женился на ней, будучи семнадцатилетним оболтусом, объяснив свое решение тем, что вы вроде как друг друга любите. Затем вы с ней решили, что ребенка вдвоем вам не воспитать, и отдали дочь на усыновление. А теперь, в восемнадцать лет, ты звонишь мне и говоришь, что вы разводитесь?

Он перевел дух.

– Что дальше, Нэйтан? А ведь из вашего брака могло бы что-то получиться, если бы вы захотели. Почему ты не пожалел бедную девушку? Она осталась без матери, ее отчим скончался, а теперь ей еще придется в одиночку воспитывать младшую сестренку? Не стану скрывать, Нэйтан, я очень разочарован. Не так мы с твоей матерью тебя воспитывали.

– Это настолько же решение Мэдди, как и мое, – пробормотал Нэйтан.

– Значит, вы ошибаетесь оба! Чтобы создать семью, нужно хорошо потрудиться. И нельзя так просто соскочить, едва становится тяжело. А вы выбрали самый легкий путь!

– Неправда, – прорычал Нэйтан. – Мне ничто в отношениях с Мэдди не давалось легко.

– Так что, все? Вы попытались, но не получилось, и вы решили пойти на попятную? Так прозаично? Получается, я воспитал лентяя, – констатировал мистер Стин.

Уверена, Нэйтан еле сдержался, чтобы не послать его куда подальше. Надо сказать в его оправдание, что он продолжил ровным голосом:

– Мы идем в колледж, пап. В разные колледжи. Ничего не выйдет.

– Что ж, воля ваша! – Голос Тима сорвался на крик. – Надеюсь, с колледжем выйдет лучше, чем со школой.

И, не попрощавшись, он передал трубку миссис Стин.

Ее наше решение тоже разочаровало, но она все же добавила, что любит Нэйтана. И попросила передать, что меня тоже.

Не знаю, когда Нэйтан снова заговорил с родителями, но явно не тем летом.

Часть III Шлифовка

Линдси Уокер

26 октября

Несколько лет назад мистер Стин присутствовал на нашей ежегодной акции «Собери полный грузовик» (мы отправляем посылки в фонды Майкла Гримма и Челси Хикс). Его сын играет в команде противника. Мистер Стин спросил, в чем суть акции, а потом сказал, что у него есть «пара» старых вещей. Понадобилась помощь всей футбольной команды, чтобы перетаскать всю эту «пару» комплектов униформы (которых оказалось под 100 штук). Вот таким щедрым и спортивным был мистер Стин!

Джей Мэдэус

26 октября

Нэйтан был прекрасным другом и коллегой, и я буду ужасно по нему скучать. Пару месяцев назад он отправил мне посылкой из Техаса любимые шоколадные конфеты… только потому, что знал, как я обожаю сладости.

Глава 32 Элис

Я иду к выходу из школы. По пути опускаю левую руку в карман джинсов, перебирая пальцами шесть небольших камешков. Иду медленно, чтобы Тай на своей машине успел повернуть за угол и скрыться из виду, а затем делаю крутой разворот и мчусь назад к тротуару. Я вижу впереди автобус, который едет в Даллас. Если поторопиться, успею сесть на следующей остановке.

Двадцать секунд спустя, запыхавшись окончательно, я подбегаю к очереди из пассажиров, сажусь в автобус, расплачиваюсь с водителем, занимаю место в задней части салона и устраиваюсь поудобнее. Как правило, поездка в центр города занимает всего около получаса, но сейчас утренний час пик, так что ехать я буду как минимум вдвое дольше. Когда мы въезжаем в город, я вынимаю записку с адресом и распечатанную вчера карту. Пока пытаюсь понять, какая остановка ближе всего к тому месту, куда я еду, старшеклассник, сидящий через два сиденья от меня, пытается завязать разговор:

– Куда ты едешь? Я знаю город очень хорошо.

Я поднимаю голову и нервно улыбаюсь. Его ответная улыбка открывает неровные зубы. На одном из передних трещина по диагонали, а еще один просто кривой. Но я стараюсь не обращать внимания и не пялиться. В конце концов, папе, например, было бы все равно, какие у него зубы, ведь так?

– И часто ты туда ездишь? – спрашиваю я.

– Раз в неделю, – отвечает он с гордостью. – Последние семь месяцев. И буду еще как минимум пять.

– В школу? – интересуюсь я.

– Не. Я бросил школу, когда… ну, когда меня выгнали, – говорит парень и сам смеется. – Потом я жил в центре города некоторое время. А теперь просто езжу к своему социальному работнику.

Я не знала, что ответить, поэтому ограничилась лишь простым «надо же».

– Это тебе не хухры-мухры. Лучше уж к соцработнику, чем в каталажку, где тебе все время задницу дерут.

– О, – снова отвечаю я. И застенчиво спрашиваю: – А что такое каталажка?

– Колония для несовершеннолетних. Я провел там полгода. Конечно, это куда лучше, чем там, где я был до нее. В каталажке хоть каждый день жратва была.

– А что было до каталажки?