Шесть шестых

В руках Немигайло держал ресторанный поднос с большими тарелками, графином с розовым морсом, запотевшей бутылкой минеральной воды и двумя красивыми высокими стаканами.

— Я уже сказал тебе — не хочу я есть! Ты минералки мне принес?

— И минералку, и морс. Надо будет — еще схожу принесу. Да поели бы, а? Пал Саныч правильно сказал — устали вы очень! А вы еще и голодный сидите!

— Егор, отстань! Давай мне воду и морс, а остальное сам можешь съесть — я смотрю, у тебя мысли только о еде! В зеркало лучше на себя посмотри!

— Ну и что? — Немигайло поставил перед Колапушиным бутылку минеральной воды, графин с морсом и стаканы. — Зато у меня нормальное телосложение! А у вас, если вы так к себе относиться будете, получится не телосложение, а теловычитание какое-нибудь!

— Это мое дело, в конце концов! Давай садись лучше поближе, — раздраженно сказал Колапушин, наливая в стакан минеральную воду. — Они уже скоро подъехать должны.

— Пора голубчикам, пора, — согласился Немигайло, пододвигая стул поближе к мониторам. — Интересное кино мы с вами сейчас посмотрим, Арсений Петрович!

— Интересное, интересное… Микрофон хорошо работает?

— Отлично! Проверяли — шепот слышно.

— Тогда подождем. Уже совсем недолго осталось.

— Во, появился! — торжественно объявил Немигайло, тыча пальцем в монитор, на котором было видно изображение площадки перед рестораном. — С цветами, как ему и приказали. Мог бы и получше букетик выбрать!

— Это смотря на чей вкус. Может быть, ему именно такие цветы нравятся.

— Ну что, Арсений Петрович, переключаться на столик?

— Зачем? Пока одной камеры вполне достаточно. Он же все равно сам с собой разговаривать не будет! А мы можем упустить тот момент, когда второй человек подъедет.

Один монитор так и остался показывать площадку перед рестораном, а на втором хорошо был виден общий план летней веранды ресторана. Из двери показался официант, провожающий Ребрикова к выбранному столику. Когда тот сел, официант что-то спросил у него — что именно, слышно не было, звук Колапушин пока не включал. Ребриков удивился, но официант утвердительно покивал. Ребриков пожал плечами в знак того, что ему, мол, все равно.

Через несколько минут вновь появившийся официант принес на подносе бутылку вина и какую-то закуску — на общем плане не было видно, что именно, — и что-то спросил у Ребрикова, показав на лежащий на столе букет цветов, но тот отрицательно помотал головой. Официант ушел, и Ребриков остался в одиночестве. Впрочем, не совсем в одиночестве! На экране хорошо был виден Роулз, сидевший спиной к нему за соседним столиком!

— Смотрите, смотрите, Арсений Петрович! — возбужденно закричал Немигайло, вглядываясь в монитор. — Узнаете?!

На экране было видно, как из подъехавшей «шестерки» вышла женщина в скромном платье, с косынкой на голове. «Шестерка» тут же отъехала и выехала на шоссе — видимо, это был обычный бомбила, подкинувший свою пассажирку до указанного места.

Женщина спокойно пошла к ресторану.

— Узнаю, — тусклым голосом отозвался Колапушин.

— Ну, артистка! — восхитился Немигайло. — Народная, честное слово! Ей бы в Вахтанговском работать. Или в «Ленкоме» у Марка Захарова!

На небольшом экране монитора уже вполне можно было узнать Жанну Аннинскую!

— Ты прав, Егор… Актриса она действительно великолепная. — Голос Колапушина звучал очень необычно. Немигайло посмотрел на него с удивлением, открыл рот и… промолчал.

Колапушин протянул руку и щелкнул тумблерами на пульте, переключая монитор на другую камеру и включая звук. Теперь на экране был великолепно виден стол с сидящим за ним Ребриковым и слышен каждый шорох.

— Здравствуйте, Коля, — очень приветливо поздоровалась Жанна, подходя к столику. — Ну что же это вы смотрите на меня таким букой? О! Да вы даже с цветами, оказывается?!

— Как мне велели… — растерянно ответил Ребриков.

— Велели? — Жанна подняла брови в веселом изумлении. — А я-то думала, что вы всегда приходите с цветами на свидание с дамой. Ну что же вы не приглашаете меня сесть?

— Извините, я растерялся… Я не думал, что это будете вы. Садитесь, пожалуйста.

Жанна поставила на стул небольшую дамскую сумочку, развязала и сняла косынку. Легко тряхнув головой, она небрежно привела в порядок пышные волосы, а косынку аккуратно сложила и положила рядом с сумочкой, после чего грациозно опустилась на соседний стул.

— Ну вручайте наконец мне свой букет, Коля! Мне он очень нравится. О, да вы уже и заказ сделали? Прекрасное свидание! Налейте мне вина, пожалуйста, только немного. Нам же еще с вами поговорить надо, а это лучше делать на трезвую голову.

В подсобке Колапушин и Немигайло внимательно вглядывались в экраны мониторов.

— Сейчас начнет, Арсений Петрович!

— Егор, не шуми! — сквозь зубы резко бросил Колапушин. — Дай послушать!

Немигайло искоса посмотрел на подполковника и увидел его напряженное лицо с крепко стиснутыми зубами и желваками на скулах. Егор мудро рассудил, что сейчас ему, пожалуй, стоит помолчать.

— Коленька, — ласково спросила Жанна, — вы хорошо помните, что было в том письме, которое вам передали?