Шестая Бастионная

– Вон там, – сказал наконец Владик. Он увидел знакомые домики, белую будку-водокачку посреди площади, а главное – Нику и мальчишек. Они укрылись от ветра за водокачкой, сидели на корточках и разглядывали зонт. Он был открыт, но край купола у него оказался смят и надломлен.

Владик подошел и печально проговорил:

– Так и знал, что сломаете…

Ребята оглянулись на него. Ника встала и виновато засопела.

– Летать пробовали… – пренебрежительно сказал Владик.

Мальчишки присели еще ниже, а Ника вздохнула.

– Не умеете, дак нечего и соваться, – сказал Владик. – А еще говорила: «Не сломаем, вещь чужая…»

– Чужая, когда хозяин есть, – огрызнулась Ника. – А тебя будто сдуло. Улепетнул, одного ударчика испугался.

Владик даже задохнулся от негодования. И пока хлопал губами, пока думал, как ей ответить покрепче, возмущенно зазвенел Тилька:

– Бестолочь ты непроз-зрачная! Он меня спасать побежал! Потому что я раз-збился из-з-за тебя, динь-дура!

У Ники кругло открылся рот. У рыжего стрелка Кости и у белобрысого Матвейки тоже. Ника шепотом сказала:

– Ох… это кто?

– Не твое дело, – буркнул Владик.

– А он… какой? Заводной, да?

– Сама ты з-заводная! Я настоящий!

– Ой… – опять сказала Ника.

– Вот тебе и ой, – хмуро отозвался Владик. – Давайте зонт… авиаторы бестолковые.

Кое-как он расправил сломанные и погнутые прутья. Свернул зонт, обмотал его ремнем от сумки. Ника молча смотрела на него. Потом нерешительно сказала:

– Ты просто волшебник какой-то. Летать умеешь. И такой у тебя этот… Стекляшкин.

Владик сердито хмыкнул. Потому что никакой он был не волшебник. То, что он полетел, получилось само собой. Ветер подходящий и зонт… А «стекляшкин» Тилька если и волшебный, то сам по себе. Не Владик же его сделал…

– Грохнула зонтик да еще ерунду мелет. А «волшебнику» теперь дома будет нахлобучка.

Сказав эти сумрачные слова, Владик зашагал прочь. Не оглянулся. Вернее, оглянулся, но не сразу. Только на краю площади. Мальчишки остались у водокачки, а Ника шла за ним.

– Ты чего… – сказал Владик.

– А тебе здорово попадет? – виновато спросила Ника.

Владик не знал. Это будет зависеть от маминого настроения. Но ответил громко и сурово:

– Еще бы!

Если у этой вредной девчонки с рогаткой проснулась совесть, то пусть помучает ее посильнее.

Ника догнала Владика и тихо объяснила:

– Мы ведь не нарочно…

– Ха! Сперва пуляют по человеку из рогаток, а потом – «не нарочно»!

– Костик же не просто так пулял…

– Ну да! Он готовился к международным соревнованиям. Турнир стрелков по летающим зонтикам!

– Он думал, что ты шпион, – сказала Ника.

Владик обалдело поморгал, потом вздохнул:

– Тогда он такой же глупый, как ты… Где это видано, чтобы шпионы летали на зонтиках?

– Ну… он же думал, что не настоящий шпион, а веревочный.

– Что-о?

– Ты разве никогда не слышал про веревочниц? Это тетки такие, они везде стараются занять ребячьи площадки и натягивают там веревки. Будто бы для белья. А на самом деле чтобы нам негде было играть. У них тайное общество против ребят…

– Такую тетку я тоже знаю, – сказал Владик. – Но я-то здесь при чем?

– Мы думали, что ты летаешь и высматриваешь для них площадки.

– У-динь-дивительно бестолкова… – звякнул Тилька.

А Владик возмутился:

– По-вашему, я похож на шпиона?

– Теперь-то видно, что нисколечко не похож, – примирительно сказала Ника. – Но на высоте трудно разглядеть…

– Зачем ты так длинь-длинно с ней разговариваешь? Прогони ее, – посоветовал Тилька.

– А ты помолчи, сосулька, – насупленно отозвалась Ника.

От оскорбления Тилька чуть не свалился с дужки очков.

– Я?! Сосулька?! А ты… кроко-длинь-дилиха безобразная!..

– Сперва разбила маленького, а потом еще обзывает! – сказал Владик. – Чего ты за нами увязалась? Иди к своим рогаточникам…

– Ну и пожалуйста… А я хотела с тобой пойти, чтобы сказать твоим родителям, что зонтик я сломала, а ты не виноват.

– Очень благородно, – ехидно отозвался Владик. – Только родители приходят вечером. Ты что, ждать их собираешься? Шагай-ка ты домой.

Они в это время уже спустились по ракушечному трапу на широкую улицу Трех Адмиралов. Здесь была троллейбусная линия. Не глядя больше на Нику, Владик подошел к остановке и прыгнул в троллейбус номер два. Надо было забрать в сквере сумку и отправляться домой.

9

Владик совсем забыл, что день субботний и мама не на работе. Она встретила Владика на пороге и неласково сказала:

– Явился наконец… Будешь сразу во всем признаваться или станешь сперва городить небылицы?

– Буду признаваться, – вздохнул Владик.

– Давай-давай…

– Зонтик сломался.

– Миленькое дело! Я же говорила! А ты что? «Ах, он крепкий, ах, я осторожный!..» Ладно, зонтик – это раз! А дальше?

– Что? – робко спросил Владик.

– Ах, «что»? Может быть, ты хочешь рассказать, что сидел сегодня на уроках и даже получил кучу пятерок? Прогульщик несчастный! Из школы прибегают одноклассники: «Почему вашего Владика нет на занятиях?» А я откуда знаю, почему? Я схожу с ума, товарищи тоже переживают…

– Товарищи! – сказал Владик. – Наверняка Витька Руконогов, этот ябеда и предатель.

– Не смей так про него говорить! Он замечательный мальчик!

– Ну конечно! Он замечательный, а я…

– Где ты был?!