Шестая колонна. Там, за гранью. Утраченное наследие

Девять кварталов до храма они преодолели за десять минут. Пришлось двигаться рысцой, хотя многие, запыхавшись, пытались протестовать. Но не дошло до конфликта, они достигли цели раньше, чем противник успел прислать подкрепление. На всякий случай Ардмор и Уорд укладывали каждого паназиата, который был без сознания и попадался им по пути.

Добравшись наконец-то до дверей храма, Ардмор утер с лица пот – он весь пропитался им, и не только из-за спешной ходьбы – и спросил со вздохом:

– Уорд, у вас найдется что выпить?

Он не успел докурить сигарету, как его вызвал Томас.

– Командир, – сказал он, – к нам начинают поступать донесения. Послушать хотите?

– Давай, слушаю.

– Пока все, на мой взгляд, успешно. Процентов двадцать священников доложили, что их люди в безопасности.

– Потери?

– Потери есть. Погибли все прихожане из Чарльстона в Южной Каролине. Они были мертвы еще до того, как прибыл священник. Он набросился на паназиатов с посохом на полной мощности и прикончил макак в два или три раза больше, чем они убили наших, а потом пробился назад, в храм.

Услышав это, Ардмор покачал головой:

– Плохо. Мне жаль его прихожан, но еще больше жаль, что он не выдержал и перебил кучу паназиатов. Он раскрыл наши карты, а ведь мы еще не готовы.

– Но его можно понять, командир: среди прихожан была его жена.

– Я его не осуждаю. К тому же что сделано, то сделано – рано или поздно нам все равно пришлось бы вступить в бой. Просто теперь придется действовать немного быстрее. Еще какие-нибудь осложнения?

– Почти никаких. Кое-где по пути к храму пришлось вести арьергардные бои, есть небольшие потери.

Ардмор увидел, как связной принес Томасу толстую пачку бумаг. Томас взглянул на них и сказал:

– Еще донесения, командир. Прочитать вам?

– Нет. Подготовьте общий рапорт, когда доложат все. Или почти все – скажем, через час. Связь окончена.

Через час выяснилось, что больше девяноста семи процентов последователей бога Мота препровождены в храмы и находятся вне опасности. Ардмор собрал штаб и изложил свои ближайшие планы. На заседании он, можно сказать, присутствовал и сам: на том месте, где он обычно сидел, стояли микрофон, телекамера и приемник.

– Нам пришлось раскрыть карты, – сказал он. – Как вы знаете, мы рассчитывали начать не раньше чем через две недели – может быть, даже через три. Но теперь у нас нет выбора. Мне кажется, мы должны действовать, и действовать как можно быстрее, чтобы постоянно опережать противника.

Он предложил высказываться. Присутствовавшие согласились, что нужно действовать немедленно, но, когда разговор зашел о методах, мнения разделились. Выслушав всех, Ардмор принял решение: он утвердил «План дезорганизации противника, вариант № 4» и приказал начинать подготовку.

– Помните, – предупредил он, – как только мы начнем, отступать будет поздно. События уже развиваются быстро, а дальше дело пойдет еще быстрее. Сколько у нас лучеметов?

Лучемет представлял собой наипростейший ледбеттеровский излучатель, какой только можно было сконструировать. Внешне он очень напоминал пистолет, и пользовались им примерно так же. Он генерировал направленный луч первичного ледбеттеровского излучения в диапазоне, смертоносном для людей монгольской крови, но не для кого белых. Научить с ним обращаться можно было за какие-нибудь три минуты: чтобы привести его в действие, достаточно было прицелиться и нажать на спуск. При этом стрелявший не мог убить из него – в буквальном смысле слова – даже мухи, не говоря уж о человеке белой расы, но для азиатов это была мгновенная смерть.

Оружия для решающих боев должно было понадобиться много, и, чтобы наладить его производство и распределение, пришлось решить немало сложных проблем. Посохи, которыми пользовались священники, для этого не годились – каждый из них был штучным изделием, тончайшим инструментом, сравнимым разве что с лучшими швейцарскими часами. Шир тщательно отделывал вручную только самые ответственные детали каждого посоха, и все равно, чтобы удовлетворить возраставшую потребность, пришлось придать ему в помощь множество наиболее квалифицированных слесарей-инструментальщиков. Все держалось на их ручной работе – о массовом производстве не приходилось и думать, пока американцы не вернут себе снова контроль над заводами.

Кроме того, чтобы более или менее умело использовать все возможности посоха, каждый священник должен был пройти долгий курс обучения и практики под руководством опытных инструкторов.

Лучемет оказался прекрасным выходом из положения. Он был несложен, прочен и не содержал никаких движущихся частей, кроме кнопки-спуска. Тем не менее изготавливать лучеметы в сколько-нибудь значительных количествах в самой Цитадели было нельзя: их пришлось бы доставлять оттуда во все концы страны, и это неминуемо привлекло бы внимание паназиатских властей. Поэтому каждому священнику, отправлявшемуся в свой храм, вручали образец лучемета, и он должен был сам найти среди прихожан достаточно квалифицированных рабочих, которые могли бы делать это сравнительно простое оружие.