Шестая попытка короля Эрика

Свен со своим отрядом присоединился к тем, кто грабил Руаду и пытался захватить графский замок. Свен запер меня в захваченном особняке какого-то купца. Из-за наложенных заклинаний я не могла выйти из спальни и не видела никого, кроме своего мучителя. Когда он исчезал на несколько дней, я оставалась без пищи, и приходилось пить воду из кувшина для умывания. Но больше меня мучила неизвестность. Война продолжалась, а значит, опасность по-прежнему грозила брату, сестрам, отцу. Я продолжала так называть его, хотя сердце каждый раз обливалось кровью, вспоминая слова «Таиния — не моя дочь». Весь мой мир рухнул. Я больше не дочь барона Ле-Грасс и не могла понять — кто я теперь? У меня больше никого не было — ни отца, ни сестер. И брат… захочет ли он признать такую грязную, опозоренную сестру? И увижу ли я его? Эти мысли разъедали душу, когда я оставалась одна, а ночи со Свеном окончательно разрушали мою личность.

Не знаю, как долго продолжалось это. Но однажды вечером в дверь спальни затарабанили.

— В чем дело, Ярис? Надеюсь, это что-то действительно важное!

— Да! Впусти, это самая защищенная комната. Лучше, если поговорим в ней.

Свен выбрался из кровати, накинул халат, опустил полог, чтобы скрыть меня. Я услышала как открылась дверь.

— Так что случилось, Ярис?

— Королева Луасон мертва.

— Это точно?

— Да. Ее зачарованный нож уже несколько дней был ржавым, а сейчас рассыпался в прах.

— И родить наследника она еще не могла. Сроки не те.

— Вот именно, Свен. Что будем делать?

— Убираться отсюда. Пока остальные не сообразили. Смысла в этой войне теперь нет. Без крови аританской династии страну нам не удержать. Завтра уходим.

— А как?

— Скажу, что получил Весть и должен вернуться в княжество.

— Пограбим напоследок?

— По пути к границе еще есть нетронутые местечки, — хмыкнул Свен. — Мы так спешили в Лурдию, что проверяли не все. Если отправимся завтра, пока другие не знают…

— То как раз успеем попотрошить здешних, — обрадовано подхватил Ярис.

Я думала, меня оставят здесь, но нет. Утром я скакала рядом со Свеном. Еще несколько недель я моталась с ним по графству, неторопливо приближаясь к границе с Лейским княжеством.

 Они рыскали как волки по нашей земле, находя тех, кто надеялся, что отсидится в стороне.

У Свена была карта, где значились все поместья и маленькие форты, что они пропустили при стремительном броске к Лурдии. Они не тратили силы на сильных и бедных, выбирая тех, кто в мирное для королевства время расслабился и зажирел.

Когда дома, в замке, я слушала рассуждения брата и других молодых стражников о том, что леи плохие солдаты, то верила. И их неудачная осада нашей крепости не противоречила этому мнению. Но сейчас я убедилась, что это не так. Леи оказались хорошими воинами и сражались не хуже наших. Просто если могли, то выбирали вариант с меньшей кровью Где могли покорить с помощью своей странной магии, выбирали этот путь. Несколько раз я наблюдала, как она действует.

Один из фортов сдала молодая жена хозяина. Она опоила солдат сонным отваром и открыла ворота. Я смотрела, как она кидается на грудь Свену, такую счастливую, и видела в ней себя. Мне не было жаль ее, когда Свен с силой оттолкнул предательницу, как ненужную вещь. А когда она подползла и попыталась поцеловать его сапоги, пнул прямо в лицо. И больше даже не взглянул на нее.

Я была удивлена, что леи не убили всех спящих воинов, хотя и могли. Скованные магическим сном, те не просыпались, даже когда им наносили раны. Увидев мое удивление, Свен пояснил:

— Это задержит преследователей.

И я поняла. Раненные, да еще в таком количестве, остановят надежней, чем убитые. Выбирая между преследованием врагов и спасением своих, ясно, что люди выберут.

Но прямое предательство я наблюдала лишь раз. Как поняла из разговора Яриса и Свена, это требовало предварительной подготовки. Они бросали зерно чар еще тогда, когда сопровождали принцессу Луасон на Отбор. Сейчас чаще леи выманивали своими чарами кого-то нестойкого к обещаниям любви, богатства, славы и наносили ритуальным черным ножом на лицо и тело неглубокие надрезы. А потом отпускали. Окровавленные и плачущие те возвращались к своим, а через день туда входили леи, почти не встречая сопротивления.

— Почему вы не поступили так со мной? — однажды спросила я.

— Ваш замок слишком большой для этого колдовства, — неожиданно расщедрился на пояснения Свен. — Пришлось бы слишком долго ждать, пока на всех подействует. Да и ваш маг вряд ли стал бы этого дожидаться, мог его снять. Вышла бы бессмысленная трата времени. А что, ты хотела бы вернуться к своим и принести им смерть, маленькая мстительница?

Свен с любопытством смотрел на меня, ожидая ответа. Я представила, как по моей вине у меня на глазах умирали бы близкие, и содрогнулась. Нет уж, лучше так, когда только я плачу за свою ошибку.

— Нет, мне не за что им мстить.

— Они предали тебя, малышка, — слова Свена были как яд. Он любил говорить такое и смотреть, как я плачу.

Вначале я пыталась спорить, а теперь просто опускала голову, чтобы спрятать влажные глаза.