Шестая сказка

В смешанных чувствах юноша спустился по ступенькам. Перед ним предстала усыпальница, украшенная увядающими цветами, два гроба и троих воришек, увлечённо срывающих украшения с тела Амаль, разматывающих с нее расшитый жемчугом саван и обменивающихся похабными шуточками. Тело Мираса их не заинтересовало, видимо, одежда, выделенная Храмом, не представляла особой ценности.

Юноша попытался отпихнуть одного воришку, но руки просто проходили сквозь. Тогда Мирас взвыл от отчаяния и мерзости происходящего.

Услышав утробный звук, воришки подскочили и принялись озираться по сторонам. Один размахивал ножом, второй поднимал повыше факел, третий на полусогнутых ногах прижимал одной рукой к себе дорогой саван, а другой хватался за все подряд.

Воришки выглядели настолько комично, что Мирас не выдержал и расхохотался. Звук эхом отразился от стен. Факел упал из ослабевших рук и погас. Воры заметались по усыпальнице, роняя все подряд, натыкаясь друг на друга и испуская вопли ужаса. Мирас видел всё это очень хорошо, несмотря на отсутствие света, и хохотал во все горло. Быть бесплотным призраком оказалось довольно забавно. У него не получилось прикоснуться к людям, но вот управлять порывом ветра удалось – он захлопнул входную дверь с оглушающим грохотом.

– Никто из вас не выйдет до тех пор, пока не вернете все, что вам не принадлежит! – взвыл Мирас упоенно.

Воришки, с обезумевшими глазами, покидали все, что напихали за пазуху и в карманы, и бросились к выходу. Дверь заклинило. Подельники принялись обвинять друг друга, пока один не содрал с мизинца тоненькое колечко с поблескивающим камушком и не выбросил в порыве ужаса.

То запрыгало по лестнице, пока не оказалось у ног Мираса. Юноша пригляделся и узнал старое колечко матери, украденное разбойниками с его пальца. Рассердившись, он поднял даже не ветер, а целый ураган, цветы закружило по усыпальнице. Кувшины с благовониями обрушились на голову воришкам, оставляя глубокие ссадины и синяки. Потом дверь усыпальницы сдалась под напором обезумевших бандитов, и те, с нечленораздельными воплями помчались по кладбищу.

Мирас поднял колечко. Единственная память о человеке, посвятившем ему жизнь, подарившем ему годы безоблачного счастья и любовь. Оно странным образом вернулось к нему, принеся покой и легкую светлую грусть. Юноша припрятал было колечко в пояс, но потом испугался, что вновь потеряет, и надел на мизинец. Внутри сразу разлилось тепло, будто обняла матушка и шепнула слова поддержки.

9

Амаль сама не поняла, когда прикосновения прекратились. На тот момент ее охватила уже такая паника, что девушка бы вспомнила свое имя. Состояние было такое, словно внутри надувается воздушный шар, еще мгновение, и он лопнет, разрывая ее на кусочки.

Девушка пробовала вспомнить хоть какие-то молитвы, но все слова напрочь стерлись из головы. Она осталась одна. С непослушными губами, обуреваемая неподвластными ей чувствами, во власти непонятно кого.

А потом раздался вой, сменившийся хохотом. Амаль осознала, что липких прикосновений больше не чувствует, осталось лишь ощущение сквозняка, будто с нее содрали одежду.

Девушка присела в полном бессилии. Что делать дальше, куда идти – она не представляла. Вечный Мир оказался не уютнее земного. Мирас пропал. Амаль не удивилась бы и сузившемуся до размера крошечной тюрьмы светового пятна.

Хохот перешел в слова:

– Никто из вас не выйдет до тех пор, пока не вернете все, что вам не принадлежит! – произнесенные загробный голосом с подвываниями и несколько нарочитым актерством.

Казалось, это говорит ее муж. Амаль удивленно огляделась по сторонам. Что вообще происходит?

– Мирас! – позвала она сначала робко, а потом повторила уже более настойчиво: – Мирас!!

Но кроме стрекота кузнечиков больше ничего не услышала, похоже, ее нежеланный супруг ушел достаточно далеко. Ей не осталось ничего другого, как подняться и пойти за ним, правда, она совершенно потерялась, в какую сторону двигаться, и вполне возможно, сейчас лишь отдалялась и отдалялась от него.

А Мирас застрял в мире живых. Он прибрал усыпальницу, сложил, насколько мог аккуратно, сломанные цветы, заново обрядил тело Амаль. Оно оказалось высохшим и легким, гниение и распад не коснулись его. Сейчас девушка уже не казалась Мирасу настолько отталкивающе-безобразной, лишь изможденной болезнью, одиночеством, печалью. Недуги и тоска никого не красят. Боль тисками охватила Мираса, когда он вспомнил сцену, увиденную в шаре. В чем вина этой девушки? Чем она заслужила свои страдания? Он поначалу испытывал к ней неприязнь, но разве она выбирала свою судьбу? Хорошо, что Вечный Мир скрыл земное, и с каждым часом, проведенным там, Амаль становилась только милее.

Убедившись, что тело супруги выглядит достойно, Мирас поднялся по ступенькам и вышел наружу из склепа. Сдвинуть с места дверь не получилось, но зато удалось вызвать ветер, который и захлопнул ее. Парень увидел, что замок сбит и валяется в стороне. Поделать с этим Мирас ничего не мог, оставалось лишь понадеяться, что те воришки надолго забудут дорогу на кладбище, а новые не появятся.